152. М. И. Муравьеву-Апостолу. 21 ноября 1849 г., понедельник, Иркутск

<...> Евгений мне также говорит, что у нас не выписывается никакого журнала. "Debats" вы и Николай Васильевич не хотите. По крайней мере выпишем "Le Siecle". Попросите Николая Яковлевича, чтоб он тотчас распорядился этим делом. Когда я приеду, сочтемся. Без иностранного журнала плохо теперь жить. Мне странно, что вы все так ожесточились на "Debats". Что мне за дело до его цензу, я люблю, что он дельно издается и что в нем больше полноты, нежели в других журналах. Одним словом, скажите доброму Николаю Яковлевичу, что я его прошу, во внимание к общей антипатии против "Debats", выписать "Le Siecle". <...>

Вчера вечером возвратился Николай Николаевич, на днях я его увижу, исполню все поручения к нему и 28-го думаю пуститься к вам. <...> Мильон раз целую тебя, милая Аннушка, пока нельзя этого сделать на самом деле. Обними за меня добрейшую мамашу, Гутиньку, Тетку и няню. Сегодня запоздал с письмами: рано утром думал писать, но прислала за мной Марья Николаевна - она как-то ночью занемогла своим припадком в сердечной полости,- я у нее пробыл долго и тогда только ушел, когда она совершенно успокоилась, и сел писать. В час иду к Сашеньке, кончать портрет. Вы все это увидите.

С<ергею> П<етровичу> распеленали руку^*. <...> Сашенька никак не хочет пускать его гарцевать на старости лет.

^* (С. П. Трубецкой сломал руку при падении с лошади.)

Зимние сборы мои самые демократические: надобно беречь деньги, которых мало, и в этом деле я не мастер, как вам известно. <...> Всем говорю: до свидания! Где и как, не знаю. Это слово легче выговорить, нежели тяжелое: прощай. <...>