261. Г. С. Батенькову. С. Марьино, 14 декабря 1857 <г.>

<...> С прошлой почтой отвечал, т. е. послал Озерскому^* дополнительный листок к первому моему письму. Не входя в полемику с тобой насчет Томской губернии, я передал ему твою мысль, хотя она диаметрально против моей направлена. Пусть он сам разбирает, как знает. Я нашел возможность сделать экстрактные дела, не руководствуясь, впрочем, обычаями приказных в этом случае. В заключение познакомил нового начальника губернии с Лучшими людьми и с Кобылиными^**. Тут NB, что об них говорится с полною уверенностью, а отзыва о других лицах нет, потому что у нас принято за правило: не клеймить без положительных данных, особенно когда это клеймо накладывается тайно, без ведома пациента, при этой трудной операции. Сообщу тебе, если откликнется Озерской, а с тобой когда-нибудь поговорим, на теперешней бумажке тесно, да и дела много у меня к завтрашнему дню по маремьянству. Сегодня начал почтовую работу, хотя думы перебрасывают далеко назад^***. Вы, верно, в вашем треугольнике вспоминали меня сегодня. Годовщина свежо напоминает себя. Жена выносит одна этот раз все бремя рассказов старика, которого участь, в иных случаях, повторяться немилосердно. <...>

^* (Речь идет о только что назначенном томским тубернатором Александре Дмитриевиче Озерском.)

^** (Лучшие люди (Лучшевы) и Кобылины - томские друзья Батенькова.)

^*** (Ассоциация с датой 14 декабря.)