Глава одиннадцатая. Библиотека Пушкина

 Хранили многие страницы 
 Отметку резкую ногтей...

"Евгений Онегин"

Рассказывая о работе Пушкина над "Современником", необходимо ознакомить читателя и с библиотекой поэта.

Книги были его друзьями, он никогда не расставался с ними, в кармане у него всегда была книга, когда он выходил из дому.

В библиотеке Пушкина было много печатных и старинных рукописных книг по истории Петра, широко представлена была литература по "Слову о полку Игореве". Все те книги, о которых Пушкин дал свои отзывы в "Современнике", имелись в библиотеке поэта.

При своих обычно стесненных материальных обстоятельствах Пушкин на покупку книг тратил много денег. С середины июня до середины июля 1836 года, например, Пушкин истратил на книги: 16 июня 58 руб., 18 июня 199 руб., 20 июня 5 руб. и затем в другом магазине 68 руб., 23 июня 40 руб., 25 июня 19 руб., 2 июля 316 руб. 75 коп., 7 июля 16 руб., 8 июля 9 руб., 17 июля 27 руб., 18 июля 198 руб. и т. д.

Ознакомиться с книгами библиотеки Пушкина - значит ознакомиться с мыслями, интересами и настроениями великого поэта, с его "друзьями".

Книги Пушкин любил с детства. По словам его младшего брата, Льва, он уже в ранние годы тайком забирался в кабинет отца и проводил там ночи напролет за чтением книг. Без разбора мальчик "пожирал" все, что попадалось ему под руку.

Отец Пушкина рассказывал, что Александр уже в младенчестве своем обнаружил большое уважение к писателям. Ему не было шести лет, но он уже понимал, что Николай Михайлович Карамзин - не то, что другие.

"Одним вечером,- рассказывал отец,- Н. М. был у меня. Сидели долго; во все время Александр, сидя против меня, вслушивался в его разговоры и не спускал с него глаз".

Обладая памятью необыкновенной, Пушкин уже на одиннадцатом году был хорошо знаком с французской литературой. Девяти лет он читал биографии Плутарха, "Илиаду" и "Одиссею" Гомера. Своей начитанностью мальчик поражал лицейских товарищей.

Эту большую любовь к книге Пушкин сохранил до конца своих дней. Находясь в ссылке, он часто обращался к друзьям с просьбой прислать ему ту или иную книгу. Почти с каждой почтой получал он книжные посылки, а живя в Петербурге, часто посещал известную книжную лавку Смирдина и вообще московские книжные лавки.

Уезжая в путешествия, Пушкин всегда брал с собой книги. На юг он взял Шекспира, в Болдино - английских поэтов, в Арзрум - "Божественную комедию" Данте. Возвращаясь в 1827 году из Михайловского в Петербург, Пушкин, перед неожиданной встречей на станции Залазы с лицейским товарищем Кюхельбекером, читал "Духовидца" Шиллера..

Пушкин жил всегда в окружении книг. Посетивший его как-то 15 сентября 1827 года сосед по имению, А. Н. Вульф, рассказывал, что он застал Пушкина за рабочим столом, на котором, наряду с "принадлежностями уборного столика поклонника моды", "дружно... лежали Монтеське с "Bibliotheque de campagne" и "Журналом Петра I", виден был также Альфиери, ежемесячники Карамзина и изъяснения снов, скрывшиеся в полдюжине русских альманахов".

Посетив тещу в 1833 году в ее родовом имении Яропольце, Пушкин пишет жене: "Я нашел в доме старую библиотеку, и Наталья Ивановна позволила мне выбрать нужные книги. Я отобрал их десятка три, которые к нам и прибудут с вареньем и наливками".

В мае 1834 года Пушкин пишет жене, что он вместе со своим приятелем, страстным библиофилом и автором остроумных эпиграмм, С. А. Соболевским, приводит в порядок библиотеку и что "книги из Парижа приехали, и моя библиотека растет и теснится".

Осенью 1835 года, находясь в Михайловском, Пушкин пишет жене, что вечером ездит в Тригорское и роется в старых книгах.

Пушкин жадно собирал книги, и его библиотека представляет тем большую ценность, что она дает возможность проникнуть во внутренний мир и в творческую лабораторию величайшего русского поэта.

Библиотека Пушкина между тем на протяжении десятилетий кочевала из одного места в другое. Наталья Николаевна после смерти мужа сразу уехала в деревню, дети были еще малы, держать книги было негде, и библиотеку отправили на хранение в кладовую Гостиного двора, а затем перевезли в подвал Конногвардейского полка, которым командовал второй муж Пушкиной, П. П. Ланской. Библиотеку перевозили затем из имения в имение, и в конце концов она попала в сельцо Ивановское. Бронницкого уезда, Московской области, к внуку Пушкина.

Библиотека А. С. Пушкина. Фотография

Литератор К. А. Тимофеев, встретив как-то, в 1859 году, в Михайловском кучера Пушкина, Петра, спросил:

- Случалось ли тебе видеть Александра Сергеевича после его отъезда из Михайловского?

- Видел его еще раз потом, как мы книги к нему возили отсюда,- ответил тот.

- Много книг было?

- Много было. Помнится, мы на двенадцати подводах везли, двадцать четыре ящика было; тут и книги его, и бумаги были.

"Где-то теперь эта библиотека,- записал свои впечатления К. А. Тимофеев,- любопытно было бы взглянуть на нее: ведь выбор книг характеризует человека. Простой каталог их был бы выразителен. Найдется ли досужий человек, который занялся бы этим легким, почти механическим делом? Если бы перелистать, хоть наудачу, несколько книг, бывших в руках у Пушкина, может быть, внимательный взгляд и отыскал бы еще какую-нибудь интересную черту для истории его внутренней жизни.

Может быть, и у Пушкина, как у его героя,

 Хранили многие страницы 
 Отметку резкую ногтей...

и по этим отметкам и "чертам его карандаша" внимательный и опытный взгляд мог бы уследить,

 Какою мыслью, замечаньем 
 Бывал наш Пушкин поражен, 
 В чем, молча, соглашался он...

где он невольно обнаруживал свою душу

 То кратким словом, то крестом, 
 То вопросительным крючком".

К. А. Тимофеев перефразировал здесь пушкинские строки из двадцать третьей строфы седьмой главы "Евгения Онегина"...

В 1900 году нашелся такой человек, "с внимательным взглядом", который занялся разборкой библиотеки Пушкина. Но это вовсе не был "досужий" человек, и дело это вовсе не оказалось "легким, почти механическим".

Им занялся, по поручению Академии наук, крупнейший ученый и исследователь, написавший десятки серьезных трудов о жизни и творчестве Пушкина, один из основателей и руководителей Пушкинского дома Академии наук, Б. Л. Модзалевский.

Внук поэта, А. А. Пушкин, встретил его в сельце Ивановском очень радушно, и ученый имел возможность спокойно и серьезно выполнить стоявшую перед ним задачу. Библиотека оказалась, к сожалению, в весьма плачевном состоянии: многие книги были попорчены сыростью и изгрызаны мышами, многие были помяты или растрепаны.

Одну за другой перелистывал ученый страницы, к которым прикасались руки Пушкина внимательным, любовным и опытным глазом изучал он каждую строку, каждую букву, каждый штрих, начертанный рукой поэта, и дал подробнейшее, в несколько сот страниц научно-библиографическое описание пушкинской библиотеки. Между страницами книг он нашел несколько автографов Пушкина.

При разборе библиотеки в ней не оказалось многого, что должно было бы быть налицо, судя по сочинениям Пушкина, его переписке и различным монографиям. В библиотеке вовсе не оказалось сочинений самого Пушкина, если не считать цензурного экземпляра его изданных в 1835 году стихотворений. Очевидно, родственники и друзья брали себе на память книги из его библиотеки, а при частых перевозках многое портилось и расхищалось.

Книги были уложены в тридцать пять ящиков и доставлены в Петербург 1 октября 1900 года, через шестьдесят три года после смерти поэта. Библиотека была приобретена Академией наук и хранится теперь в Пушкинском доме Академии наук, в Ленинграде. В музее-квартире поэта находятся лишь тщательно подобранные дублеты книг пушкинской библиотеки.

Некоторые принадлежавшие Пушкину книги были позже обнаружены в Ленинградской публичной библиотеке и у частных лиц. Изучение описи книг пушкинской библиотеки, произведенной в 1837 году опекой над детьми и имуществом поэта, показало, что в библиотеке находилось еще 187 принадлежавших Пушкину книг, не сохранившихся до наших дней. Всего, таким образом, в библиотеке Пушкина, вместе с приобретенными Академией наук книгами в количестве 1522 названий, находилось 1709 названий.

Среди книг библиотеки Пушкина находилась и рукопись "Истории Петра", над которой он работал в последние месяцы своей жизни. Рукопись эта была зарегистрирована жандармами во время описи бумаг после смерти поэта, но затем исчезла, считалась утерянной и лишь случайно была найдена.

История этой находки необычайна. 23 октября 1932 года внук поэта Г. А. Пушкин сообщил редактору собрания сочинений Пушкина, П. С. Попову, что при переезде в 1917 году в лопасненскую усадьбу, неподалеку от Москвы, его родственница, Н. И. Гончарова, обратила внимание на исписанные листы, которыми была устлана висевшая в усадьбе клетка с канарейкой.

Убедившись, что листы написаны рукой деда, Г. А. Пушкин стал выяснять, откуда они появились, и тогда только нашли затерявшийся в кладовой и уже раскрытый ящик с пропавшей рукописью "Истории Петра" - двадцатью двумя тетрадями большого формата. Его забыли в Лопасне в девяностых годах прошлого столетия при вывозе хранившейся там пушкинской библиотеки. Найденная "История Петра" была опубликована лишь через сто лет после смерти автора.

Что читал Пушкин, какие книги останавливали на себе его внимание, какие книги стояли на полках его кабинета?

Исчерпывающий ответ на этот вопрос дает составленный Б. Л. Модзалевским каталог пушкинской библиотеки. В нем двадцать два раздела. Их интересно перечислить и указать, какое количество книг имелось в приобретенной Академией наук библиотеке Пушкина, на русском и иностранных языках.

Изящная словесность, общий отдел (сочинения в прозе и стихах, собрания сочинений): 58 названий на русском языке, 183 на иностранных;

изящная словесность, проза (романы, повести, рассказы): 11 названий на русском языке, 80 на иностранных;

изящная словесность, поэзия: 44 названия на русском языке, 89 на иностранных;

драматические произведения: 24 названия на русском языке, 68 на иностранных;

народная словесность (собрания песен, сказок, пословиц, поговорок): 9 названий на русском языке, 18 на иностранных;

теория словесности: 6 названий;

история литературы: 12 названий на русском языке, 61 на иностранных;

языкознание (учебники, хрестоматии, словари): 51 название;

философия: 45 названий;

история: 155 названий на русском языке, 222 на иностранных;

география: 2 названия по общей географии, 26 по географии России, 14 по географии чужеземных стран;

путешествия: 58 названий;

современные описания государств: 17 названий;

статистика: 5 названий;

этнография: 5 названий;

естествознание и медицина: 15 названий;

юридический отдел: 20 названий;

смесь (лечебники, месяцесловы, письмовники, песенники, поваренные книги, руководства к играм, разные описания и прочее): 107 названий;

альманахи: 17 названий;

периодические издания: 118 названий;

незначительное число названий было еще по двум разделам - богословию и истории церкви.

Всего в библиотеке 3560 томов- 1522 названия, из них 529 на русском языке и 993 на четырнадцати иностранных языках. Имеются старинные издания, отпечатанные еще в конце XVI века.

В библиотеке есть редкие книги. Имеется, между прочим, один из немногих уцелевших экземпляров первого издания (1790 год) "Путешествия из Петербурга в Москву" А. Н. Радищева, в красном сафьяновом переплете с золотым тиснением и обрезом. На книге рукою Пушкина написано: "Экземпляр, бывший в тайной канцелярии, заплачен двести рублей". В тексте и на полях этой книги много отметок красным карандашом.

В библиотеке много книг с дарственными надписями. Среди них сочинения Байрона, издания 1826 года, с дарственной надписью известного польского поэта Адама Мицкевича: "Байрона Пушкину посвящает поклонник обоих А. Мицкевич".

Пушкин знал много иностранных языков - французский и английский, немецкий, итальянский, испанский, латинский, греческий, славянские. Одни языки он знал в совершенстве, другие не переставал изучать на протяжении всей жизни. Имея в виду переводить "Иова", изучал древнееврейский язык.

Надпись рукою А. С. Пушкина на книге А. Н. Радищева 'Путешествие из Петербурга в Москву'

По словам современников, Пушкин глубоко понимал и чувствовал особенности каждого языка. Одушевленный разговор его, по отзыву Н. А. Полевого, был красноречивой импровизацией... Он страстно любил искусство, имел на него оригинальный взгляд, и разговор его был тем более занимателен, что обо всем он судил умно, блестяще и чрезвычайно оригинально.

Пушкин имел обыкновение читать книги и журналы с пером или карандашом в руке, и многие книги его библиотеки испещрены пометками поэта. При этом Пушкин обычно вписывал в особую тетрадь те или иные заинтересовавшие его выдержки из прочитанных книг.

Собственноручные отметки Пушкина на полях книг дают возможность судить о том, какие темы его больше всего интересовали.

Очень много отметок имеется на книге А. Ф. Вельтмана "Песнь ополчению Игоря Святославича, князя Новгород-Северского", на мемуарах Байрона, опубликованных в 1830 году Томасом Муром, на сочинениях Вольтера и других.

Многочисленные отметки на книге А. И. Бибикова "Записки о службе А. И. Бибикова", изданной в 1817 году, дают возможность предполагать, что книгой этой Пушкин пользовался при работе над "Историей Пугачева". Интересен характер отметок Пушкина на полях этой книги. На многих страницах поставлены вопросы и рукой поэта написано: "Вздор!", "Откуда?"

Слова "велел бить монеты с именем императора Петра III, рассылал повсюду Манифесты" Пушкин перечеркнул и написал: "Вздор!.. Пугачев не имел времени чеканить деньги и вымышлять затейливые надписи".

На книге сочинений Андрея Шенье, издания 1819 года, переплетенной в красный сафьяновый переплет с золотым тиснением, на чистом листе после переплета рукою Пушкина вписаны карандашом на французском языке неизданные стихи А. Шенье. Это - переведенное им 17 сентября 1827 года на русский язык стихотворение "Близ мест, где царствует Венеция златая..." Во Франции стихи эти были впервые опубликованы в одном из парижских журналов лишь в январе 1828 года.

Во втором томе собрания сочинений Гейне, на французском языке, парижского издания 1834-1835 годов, включающем "Путевые записки", между страницами 162 и 163 оказался отрывок какого-то письма, на котором сохранилась лишь надпись: "22-го апреля 1825. Его Высокобл. А. С. Пушкину".

На этом отрывке Пушкин сделал запись на французском языке:

"Освобождение Европы придет из России, так как только там предрассудок аристократии не существует вовсе. В других местах верят в аристократию, одни, чтобы презирать ее, другие, чтобы ненавидеть, третьи, чтобы извлекать из нее выгоду, тщеславие и т. п. В России ничего подобного. В нее не верят, вот и все".

Запись эта - не выписка из Гейне, а, судя по всему, лично высказанная Пушкиным мысль, возникшая при чтении произведений немецкого мыслителя и поэта...

Подобно Татьяне, посетившей библиотеку Евгения Онегина, мы видим, что в библиотеке Пушкина

 Хранили многие страницы 
 Отметку резкую ногтей. 

Такая отметка имеется на полях 54-й страницы вышедшей в 1824 году в Брюсселе книги Барри О'Меара "Наполеон в изгнании, или отклики с острова св. Елены. Рассуждения о важнейших обстоятельствах и моментах его жизни и управления Францией".

Пушкин сделал резкую отметку ногтем против строк: "Это всегда была моя главнейшая мысль - человек должен проявить больше всего истинной храбрости и смелости в тех случаях, когда на него обрушивается клевета, и в условиях, когда его постигают несчастья. Это помогает ему избавиться от них".

Это были слова Наполеона... Много истинной храбрости и смелости проявил и сам Пушкин, когда на него обрушилась в ноябре 1836 года клевета...

На первом томе басен Лафонтена, парижского издания 1785 года, имеется дарственная надпись на французском языке, сделанная рукою отца, С. Л. Пушкина: "Моей дорогой Олиньке". И дальше неизвестною рукою цитата из Лагарпа: "Не нужно хвалить Лафонтена, его нужно читать, перечитывать и снова перечитывать". И в конце книги, перед переплетом, написано рукою Пушкина, юношеским почерком на французском языке: "13 июля 1817 года, в Михайловском".

На втором томе той же рукою: "Моей дорогой Олиньке", та же цитата из Лагарпа и на обороте титула надпись карандашом на французском языке: "Книга эта принадлежала Ольге Пушкиной, теперь она передана ею Александру Пушкину, чтобы он наслаждался ею в лицее, но, к несчастью, он забыл ее на столе".

В библиотеке сохранился переплетенный цензурный экземпляр третьей и четвертой частей стихотворений Пушкина, вышедших в 1832 и 1835 годах. На них имеются цензорские разрешения и печати. Пренебрегая ими, Пушкин внес в "Сказку о рыбаке и рыбке" две поправки.

В стихе "Пришел невод с золотой рыбкою" поэт зачеркнул слова "золотой" и на поле написал вместо него слово "одною".

Против стиха "Жемчуги окружили шею" он написал на поле карандашом: "огрузили"...

На некоторых книгах имеются иногда надписи шутливые. Например, "Собрание 4291 древних русских пословиц", издания 1770 года, испещрено карандашными отметками и крестиками, из них 47 особо отмечены Пушкиным. И на одной из страниц рукою Пушкина вписана карандашом еще одна пословица: "В кабак далеко, да ходить легко - в церковь близко, да ходить склизко".

Имеется еще на полках пушкинской библиотеки двухтомное сочинение в 786 страниц на французском языке, под сложным и многословным названием: "Физиология вкуса, или размышления о гастрономии. Теоретическое и историческое сочинение о порядке дня. Издано парижским гастрономом, профессором, членом многих научных обществ. Четвертое издание. Париж. 1834".

Автор этой книги, из которой многие изречения вошли в обиход и сделались поговорками,- Антельм Брилль-Саварин.

Между страницами 18 и 19 вложен листок бумаги, формата книги, на котором чернилами рукою Пушкина написано:

"Не откладывай до ужина того, что можешь съесть за обедом".

Под этими словами написаны были Пушкиным и зачеркнуты слова: "Не предлагай своему гостю того, что сам..." Дальше идет запись рукою поэта:

"Желудок просвещенного человека имеет лучшие качества доброго сердца: чувствительность и благодарность".

И, наконец, запись рукою Пушкина на французском языке: "Точность - вежливость поваров"...

На чистом листе одной из книг мы читаем шутливые стихи, видимо написанные Пушкиным в присутствии Анны Керн, которая поставила под ними справа свои инициалы: "А. К.".

Внизу, слева, она пометила дату: "19 окт. 1828-го года, С-П-г.".

19 октября 1828 года... Это был день, когда Пушкин, впервые после возвращения из ссылки, присутствовал в Петербурге на праздновании лицейской годовщины.

Судя по шутливым строкам и подписи под ними Анны Керн, которой Пушкин посвятил за несколько лет перед тем свое замечательное стихотворение "Я помню чудное мгновенье...", поэт находился в то время в радостном, беззаботном настроении.

Так, в радости и в горе, дома и в пути, книги всегда были друзьями Пушкина. Среди них он всегда принимал у себя в кабинете литературных друзей.