Сороть, Белагуль и тайна Городка

Ширь полей и лугов окаймляют холмы, покрытые сосновыми перелесками и березовыми рощами, видны голубые зеркала озер, а вокруг, как бессменные часовые, высятся древние курганы...

Естественно, что многое здесь создано руками человека. Особо выделяются Михайловские рощи, Тригорский и Петровский парки, заложенные в конце XVIII века.

В Михайловской усадьбе сохранились еловая аллея, где некоторые ели имеют двухсотлетний возраст, и липовая, или "аллея Керн". Парк в разных направлениях прорезают дорожки. В нем несколько прудов: пруд "под сенью ив густых", пруд у Острова уединения, пруд на "аллее Керн" и черный Ганнибалов пруд. Они занимают около 6 процентов площади парка. В здешних зарослях издавна гнездятся тысячи птиц, в том числе цапли, которых в просторечии зовут зуями. А на опушке парка, на самом высоком дереве, живет аист. Он жил здесь и до войны и только во время гитлеровского нашествия покинул эти места. После войны аист возвратился на пепелище.

Двадцать гектаров занимает Тригорский парк, раскинувшийся на крутом склоне Сороти. Парк не имеет размеренной планировки, но его украшает липовая аллея, которая вправо ведет к обрыву над рекою, где под старым дубом стоит "скамья Онегина", а дальше - к восстановленной старой баньке с зеленой беседкой и купальней.

В центре парка - "зеленый зал" с прогулочной аллеей, дальше - солнечные часы с циферблатом из дубов, верхний пруд с белыми лилиями и воспетый поэтом "патриарх лесов" - дуб уединенный.

Неповторимый вид открывается с Савкиной горки: справа темнеет лес, внизу луг изрезан новым руслом и старицей Сороти, а вдали ровная гладь озера Кучане, за которым виднеется Петровское.

В Петровском сохранились прекрасные липовые аллеи, в которых многим деревьям более 200 лет. Особенно интересны на центральной и боковых аллеях карликовые липы.

Богат природный наряд Пушкинских Гор. Вдоль улиц высажены ясени и липы, клены и тополя, на холмах - так же, как и встарь, - растет смешанный лес, в котором сосну и ель дополняют береза и ольха, небольшие дубки и рябина, черемуха и осина.

Улицы поселка петляют среди холмов, дома лепятся по пригоркам, и в летнее время за зеленью их совсем не видно. В зимнюю пору деревья часто покрываются сплошным узором инея, так и кажется, что ты попал в сказочный мир.

Одна из наиболее высоких и красивых в поселке - гора Закат, на которой, будто свечи, поднимаются к небу мачтовые сосны. У подножия горы - небольшое озерко Тоболенец, давшее название старинному здешнему поселению.

Другой высокий холм в Пушкинских Горах - Синичья гора, на которой стоит древний Святогорский монастырь. Гора поросла липами, старые деревья подпирает молодая поросль, и в июльские дни кругом разливается медовый аромат. Кроме лип на холме растут различные декоративные кустарники.?

Рядом с монастырским холмом - заросший древний пруд, он стал прибежищем диких уток. Они селятся здесь, не боясь людей и шума, с такой же охотой, как и на озерах Маленец и Кучане. Вокруг Пушкинских Гор, Михайловского, Тригорского, Петровского - охранная зона, она способствует сохранению и умножению природных богатств.

Гнездо аистов в Михайловском

Новый микрорайон, застроенный в последние годы современными домами, находится на равнине, с трех сторон он окружен лесом.

В дореволюционные годы леса принадлежали большей частью помещикам и купцам. Вот как распределялись они тогда. Из общей площади лесов 7294 гектара частным лицам принадлежало 5560 гектаров, или 77 процентов. Крестьянских общинных лесов было 841 гектар, или 11 процентов. Строевой лес и деловая древесина в основном шли за границу. Особенно увеличились рубки в период первой мировой войны. Леса были изрежены, дуб и его спутники ясень и клен с тех пор стали редкостью. Остатки дубовых рощ сохранились на Лысой горе, что находится в нескольких километрах от Пушкинских Гор, на высоком крутояре, спускающемся к Великой. Здесь и теперь еще стоят дубы-великаны.

Ныне пушкиногорские леса - в основном молодые (исключение составляют Михайловские рощи Пушкинского заповедника, отличающиеся и более солидным возрастом, и густотой древостоя), все они имеют главным образом водоохранное и почвозащитное значение.

Под пологом леса растут кустарники, которые и придают ему особую красоту. Это черемуха и орешник, калина и рябина, можжевельник и крушина, жимолость и бересклет бородавчатый. На более открытых местах находят себе приют брусничник и черника, на гарях - малинник и ежевика. Леса и поля часто перемежаются ольшаниками, молодыми березняками или березово-осиновыми рощами.

В послевоенное время богаче стала лесная фауна. Взятые под охрану государства, развелись лоси, которых здесь не было с девяностых годов прошлого столетия. Есть здесь кабаны, зайцы, лисицы, барсуки, косули.

Повсеместно в лесах водится и боровая дичь - тетерева, рябчики, глухари, куропатки. Правда, количество ее невелико. Охота в районе не носит промыслового характера, любители отстреливают зверей и птиц по лицензиям. В Велейском лесу действует опытное охотничье хозяйство, где есть специальная охотничья база.

Близость Балтийского моря смягчает здешний климат, он менее суров, чем на такой же широте в центральных районах страны. Погода, как правило, отличается неустойчивостью, характерна повышенная влажность. Среднегодовая температура - 4,6 градуса.

Зимы обычно нехолодные, но продолжительные. Заморозки осенью бывают с конца сентября, а весной - до второй декады мая. В отдельные годы заморозки случаются даже в начале июня и в первой декаде сентября.

Устойчивый снежный покров устанавливается в середине второй декады декабря, а сходит в конце марта - начале апреля.

Лето обычно недолгое. Осень, как правило, лучше весны. Сентябрь теплее мая, октябрь теплее апреля.

Главной водной артерией Пушкиногорского района является река Великая, которая проходит здесь на протяжении 60 километров и рассекает район на две почти равные части. Ширина реки 75-100 метров. Течение ее местами спокойное, местами быстрое, перепад воды в пределах района 6,3 метра, берега крутые, дно, как правило, песчаное. В Великую впадают Сороть, Шесть, Исса и мелкие ручьи.

Наиболее живописны ее берега в районе Лысой горы, где когда-то находилось имение генерала Фока. Еще и сейчас на высоком крутом берегу сохранилась часть старого парка, и это любимое место отдыха пушкиногорцев и гостей. Предполагается, что в будущем здесь будет создана зона отдыха.

К Великой примыкают земли многих хозяйств - колхозов имени Кирова, "Победа", "Ленинский путь", совхозов "Исса", имени Пушкина, но народнохозяйственного значения в районе она сейчас не имеет.

На берегах Великой русские люди не раз бились с врагами Отечества. И в июле 1941 года советские воины на этом рубеже два дня сдерживали натиск фашистов, рвущихся к Пушкинским Горам, а в 1944 году форсированием реки закончили освобождение священных пушкинских мест от гитлеровских захватчиков.

Великая обессмертила себя и тем, что по ней от Острова до устья Сороти везли в Святогорский монастырь гроб с телом Пушкина.

Сороть только приток Великой, но без нее нет пушкинских мест - Михайловского, Тригорского, Петровского. Она является, пожалуй, единственным неповторимым памятником, дошедшим до нас едва ли не в первозданном виде со времен Пушкина. Уже леса и сады не раз обновились молодой порослью, а Сороть осталась все такой же голубой, как называл ее друг Пушкина Языков, может быть, только чуть обмелела да рыбы стало в ней поменьше.

Здесь издревле селились люди. Сохранившиеся на берегах курганы подтверждают, что еще во второй половине первого тысячелетия нашей эры здесь селились славяне-кривичи. Вдоль реки тянулись обширные дубравы, в водах, как писал летописец, рыба весною жила "белая, щуки, лещи, окуни, плотица, а летом да зимою - рыба лини".

Когда в XIV веке псковичи стали создавать на границе с Литвой и Ливонией города-укрепления, на берегах Сороти встал город-крепость Воронич, беззаветно служивший русскому государству в борьбе с иноземцами более двух веков. В округе находились несколько монастырей - Спасский, Михайловский, Егорьевский.

А еще раньше было на Савкиной горке и городское поселение, о чем подтверждают археологические раскопки.

Таким образом, Сороть на протяжении веков была свидетельницей героической истории нашего народа. Каждая ее верста помнит что-то свое из далекого и близкого прошлого.

Несколько лет тому назад вышла книга "Природа районов Псковской области", где дана краткая характеристика Сороти. К тому же от истока до устья ее не раз проходили любители водных путешествий и оставили свои рассказы. И все-таки возьмем в основу официальный источник.

"Река Сороть, - говорится в справочнике, - имеет течение с востока на запад почти под прямым углом к реке Великой. Долина реки в пределах района хорошо выработана. Река берет начало в Новоржевском районе и по территории Пушкиногорского района протекает средним и нижним течениями. На участке между деревнями Зимари и Воронич река имеет широкую, низкую, ежегодно заливаемую пойму...

Коренной левый берег Сороти на участке от села Петровского до устья в основном крутой и высокий (20-25 метров над уровнем воды). Он близко подходит к реке, лишь местами оставляя небольшие участки поймы. Коренной берег Сороти справа выражен менее четко. Ширина русла 25-30 метров. Здесь же много стариц, есть рукава..."

Простим составителям справочника столь сухое и краткое описание (на то и справочник) и представим себе зимаревские и петровские луга, и отлогий берег Сороти, и старицу у Савкиной горки - все те подвижные картины, которые мы видим, бывая в этих местах, и которые воспеты Пушкиным.

Сороть никогда нигде не пересыхает, потому что на своем пути к Великой собирает воды почти с четырех тысяч квадратных километров, принимая в себя больше тридцати речек и речушек. В Новоржевском районе это Льста, Оршица, Севка, Уда, Ашевка, Любавка, Люстка и Милья, у нас - Карузка, Мельничная канава. Прибавьте сюда Петровское озеро с речкой Кучанкой, с которым Сороть соединяется у Зимарей, Маленец со своими ключами, другие мелкие стоки. Вот и полноводна всегда наша матушка-Сороть, благодатны и рыбны ее воды. Не случайно в довоенные годы по Сороти ходили небольшие суденышки, и жители постарше помнят, что на них можно было прокатиться от Михайловского до Кашина и даже дальше.

Общая протяженность Сороти, по официальным данным, 66 километров. На протяжении 20 километров ее русло проходит по территории нашего района. Встречаемся мы с Соротью у деревни Малое Селиваново. Часто ее называют просто Селиваново, но вернее все-таки - Малое, так как невдалеке, в Новоржевском районе, есть Большее Селиваново. Из-за Карузского леса Сороть здесь выбегает на равнину, и в нее впадает небольшая, но своенравная Карузка. Широко простираются приречные луга, а возле деревни Жабкино сохранилась дубовая роща, как напоминание о шумевших когда-то на берегах Сороти дубравах.

 Как счастлив я, когда могу покинуть
 Докучный шум столицы и двора 
 И убежать в пустынные дубровы 
 На берега сих молчаливых вод...

Возможно, роща эта тоже помнит Пушкина, ведь тут совсем рядом проходила старая дорога из Воскресенского на Алтун и далее на Новоржев.

Рукой подать от Селиванова и до приселка, где когда-то стоял второй дом Воскресенского насельника - Исаака Абрамовича Ганнибала, гостем которого нередко бывал Александр Сергеевич Пушкин. Да и из Михайловского в Новоржев здешний путь был самым коротким и по тому времени обычным. Бродом через Карузку и сейчас пользуются местные жители, чтобы попасть из Пушкиногорского района в Новоржевский. А поближе к Селиванову есть и пешеходная лава.

С селивановских лугов Сороть скатывается в Пальчихинский лес-красивый сосновый бор. Сейчас это любимое место отдыха грибников и туристов, а когда-то этот лес укрывал партизан. Здесь ранней весной сорок четвертого года красноармейцы форсировали Сороть и, закрепившись на левом берегу, навели переправу - деревянный мост, который и в послевоенные годы сослужил свою добрую службу. Тогда наши сумели продвинуться только до Федорыгина и Бирюль: линию "Пантера" с ходу преодолеть не удалось, и фронт от Петровского озера до Арапова встал до июля.

Отступая, гитлеровцы сожгли все окрестные деревни, пытались угнать с собой и местное население. Спасаясь от неволи, многие жители ушли в леса, которые и приютили тогда разоренные и бездомные семьи. С приходом Красной Армии главным прибежищем стал Пальчихинский лес, где действовал даже полевой военкомат. Только потом, ближе к лету, население было выведено из фронтовой зоны в Ашево. Там многие наши земляки и встретили день освобождения района.

А вот в районе деревни Кашино история Сороти тесно связана с начальным периодом войны. Здесь в 1941 году наши войска оказали мужественное сопротивление значительно превосходившим силам противника. Бои шли в течение нескольких дней. На высотке за Кашином, как рассказывают очевидцы, пулеметчики и группа бойцов бились до последнего патрона, там они и похоронены.

Зарецкий край и стал первым Партизанским краем в нашем районе, родным домом для партизан 3-й Ленинградской партизанской бригады. Люди здесь продолжали жить по советским законам. Границей партизанского края была Сороть.

Возрожденное Кашино и сейчас стоит на высотке, откуда далеко видны окрестные дали, а внизу все так же несет свои воды древняя Сороть, питая обширные луга. На этой стороне их зовут Кривцами.

Когда-то сюда съезжались на покос не только из ближайших деревень, а со всей округи. Это был поистине праздник сенокоса: звенели отбиваемые косы, мелькали белые косынки женщин, ворошивших или сгребавших в валки сено. А в полдень все устремлялись к Сороти, чтобы смыть усталость с разгоряченного от работы тела.

Вечерами здесь загорались костры, выводила колена гармоника, вспыхивали частушки, находили друг друга молодые, степенно беседовали перед сном старики. А с рассветом снова скрипели телеги, подвозя сено, и на глазах росли и росли стога. Кто хоть однажды бывал на этом празднике, тот не забудет его всю жизнь. Это была та артельная работа, которая по-особому сближает и роднит людей.

Ушло в прошлое многолюдье сенокоса, а вместе с этим утратилась и его праздничность, ощущение общности людей. К сожалению, после бездумной мелиорации Кривцы утрачены как заливные луга. Трудно сказать, как можно теперь помочь этой земле, а помочь надо бы. Веками Сороть сама по себе, без людского вмешательства, оберегала свое богатство - приречные луга, и как хорошо было бы вновь увидеть здесь густые цветущие травы.

На краю Кривцов - гора Сапрониха. Когда-то у ее подножия шумел лес. Но тут виновата война... Сапрониха заслуживает того, чтобы воздвигнуть на ней какой-то памятный знак: на ее вершине в 1944 году располагался наблюдательный пункт командира 208-й стрелковой дивизии.

Дом-музей в Михайловском

От Сапронихи вдоль Сороти тянется Петровский лес. Во время войны он укрывал местных жителей в зеленом городке, который так и называли - Копай.

Петровский лес в основном типичен для нашей местности: в нем господствует сосна, но есть и ель, и береза, а в подлеске больше всего орешника. Местами орешник занимает целые поляны и взгорки. Помню, одно место здесь называлось Ореховая горка.

Сороть здесь течет более ровно. Под деревней Песе- чек, что на правом берегу, ее можно перейти вброд. Берега отлогие, большей частью это луговина, но есть и песчаные бугры. На левом берегу деревень нет. Был когда-то хутор Хверщи, от него ничего не осталось, и многие даже не помнят о его существовании.

За лесом почти сразу Петровское - родовое гнездо Ганнибалов. Оно стоит от реки чуть в стороне, на берегу озера Кучане, в которое, обогнув Зубакинский мыс, и вступает Сороть, теряя один берег, а потом вырывается из озерной тишины на Михайловские луга. Здесь сразу вспоминается:

 Господский дом уединенный,
 Горой от ветров огражденный
 Стоял над речкою. Вдали 
 Пред ним пестрели и цвели
 Луга и нивы золотые...

Сороть является неотъемлемой частью пейзажа пушкинских мест. Не случайно Пушкин в своих произведениях увековечил "и берег Сороти отлогий, и полосатые холмы, и в роще скрытые дороги...".

Всей душой любил он эту небольшую речку, ласково называл ее берега прелестными. В письме к Н. М. Языкову поэт писал: "Поклон Вам от холмов Михайловского, от сеней Тригорского, от волн голубой Сороти..."

А в этих строках мы сразу узнаем Михайловское:

 Бродя над озером моим,
 Пугаю стадо диких уток. 
 Вняв пенью сладкозвучных строф,
 Они слетают с берегов...

В письме к П. А. Осиповой 24 января 1828 года, уже живя в столице, Пушкин замечал: "Я предпочитаю Ваш чудесный сад и берега Сороти".

И вот в годы войны фашисты, сооружая мощную оборонительную линию, буквально разорили эти места. Линия "Пантера" проходила по Зиминой горе, по самому сердцу Михайловского, Савкиной горке и Тригорскому. В заповедных рощах варварски были спилены сотни деревьев, а в Михайловском разрушены постройки, даже подлинный домик няни гитлеровцы разобрали на бункеры.

В Тригорском, где находится выставка, посвященная освобождению заповедных мест от фашизма, есть фотография, сделанная нашими разведчиками: колючая проволока в несколько рядов отделяет Михайловское от Сороти. Так они хотели нас отделить от всего русского, святого, от нашей памяти. Но не помогли врагам ни проволока, ни укрепления: 12 июля 1944 года пушкинский край был освобожден от гитлеровской нечисти.

И ныне вокруг Михайловского вновь зеленеют тихие луга, на заречную сторону ведет дощатая лава, которую так любят снимать фотографы.

Когда-то вдоль Михайловского склона проходила накатанная полевая дорога. Она шла от Петровского вдоль озера, краем луга у Сороти, затем огибала Маленец и поднималась в гору к границе "владений дедовских", а затем вела в Воронич и Тригорское. Еще на моей памяти этой дорогой пользовались постоянно - ходили пешком, ездили на лошадях.

За Михайловским Сороть, соединившись небольшим ручьем с Маленцом, выходит на луга под Савкиной горкой. Об этом любимом Пушкиным месте написано много, известно, что поэт даже хотел откупить его. Хочу только напомнить, что история Савкина уходит в глубь веков. Савкино видело и Стефана Батория, и фашистских завоевателей, но и сегодня эта насыпанная человеческими руками горка незыблемо стоит над Соротью. Все так же с нее открываются широкие дали, нынешнее лоно и старицы Сороти, поблескивающее вдали озеро Кучане, ганнибаловские и пушкинские владения, "на влажных берегах бродящие стада".

А какие здесь богатые луга, каких только трав нет в приречной пойме! В старицах, да и в самой реке, всякая рыба. Песчаное дно под самой горкой привлекает купальщиков. Но если вздумаете купаться, не обольщайтесь внешним спокойствием Сороти: в этом месте немало омутов, и они опасны.

Чуть ниже по течению на той стороне Сороти когда-то было имение Шелгуновых-Дериглазово. Бетонный мост через реку старожилы и теперь зовут Дериглазовским. А до войны мост был деревянный, после освобождения - плавучий, но все-таки и поныне - Дериглазовский.

Не все знают, что весной сорок четвертого года в этом месте наши войска тоже форсировали Сороть и дошли до Савкина. Но удержать плацдарм, как это было на Великой, не смогли.

По соседству с гужевым до войны был и железнодорожный мост. Насыпь от бывшей линии Псков-Полоцк хорошо сохранилась до наших дней. Рядом с мостом была красноармейская казарма со спортивным городком, и мы, тогдашние школьники, любили наблюдать строго регламентированный уклад жизни красноармейцев. Остатки сада, разбитого красноармейцами, и сейчас можно увидеть на Носовской горе: еще есть там и одичавшие яблони, и хмель, и даже садовая клубника. А в Дериглазове и поныне буйствует сирень, а ягоды шиповника величиной с орех.

Ну, а описание Сороти дальше можно продолжить поэтическими строками друга Пушкина Языкова:

 В стране, где Сороть голубая,
 Подруга зеркальных озер,
 Разнообразно между гор 
 Свои изгибы расстилая, 
 Водами ясными поит 
 Поля, украшенные нивой, 
 Там у раздолья горделиво 
 Гора треххолмная стоит...

Действительно, на левом берегу три взгорка: на первом и сейчас находится деревня Воронич, на среднем - остатки городища Воронич, на третьем - Тригорский парк и дом Осиповых-Вульф.

Сейчас все это мирные места, но напоминания о прокатившемся здесь военном лихолетье, стоит присмотреться, сохранились повсюду. Доныне тянутся по краю Три- горского парка траншеи, а на пригорке за ним высится фашистский бетонный дот.

За Глазками Сороть спускается к Железову. Здесь течение ее ровное, берег отлогий, луговинный. Дальше начинается Железовский бор, миновав его Сороть и вливается в Великую, которая катит свои воды в Псковско-Чудской водоем.

На этом можно бы и заключить рассказ о Сороти, только стоит напомнить, что последний земной путь Пушкина от устья до Тригорского пролег по Сороти...

Озер в Пушкиногорском районе насчитывается около пятидесяти. Расположенные в заповедной зоне Кучане, или Петровское, имеет площадь 250 гектаров, Велье - 278 гектаров. Самое крупное, самое красивое озеро - Белагуль. Его площадь 333 гектара.

Белагуль находится километрах в пяти от Михайловского. Вслушайтесь в это название - какое оно ласковое и теплое, белая гуль, как много доносит до сердца русского человека.

Озеро и в самом деле удивительное. Воды его чисты и прозрачны, богаты рыбой, посредине украшены зеленым холмом островка. Не острова - их везде много, - а островка, так все величают его в округе. На островке по взгорью стоят дубы, под ними добрая пластина луговины. А по соседству с островком - налье - каменистая отмель, где воды-то всего по колено. Зато любят водиться раки. И мальчишки ловят их, подсовывая руки под камни.

Из озера в Сороть ведет маленькая речушка, вернее не речушка - мельничная канава, вырытая руками человека, потому так и зовется. И мельница над ней стояла и до самой войны исправно работала, обслуживая всю округу. Плотина-то была всего ничего - три-четыре метра в ширину, два - в высоту, а вода вращала и мельничные жернова, и шерсточесалку. Да и рыбы на уху под плотиной и в омутках всегда можно было поймать.

Людное было место, живое. Как на ярмарку, съезжались люди на мельницу, тем более что по соседству была и кузница. А невдалеке рос могучий дуб, по словам стариков, ровесник времен Ивана Грозного. В его дупле ребятишки часто прятались от дождя.

Теперь мельницы нет. Кузница переехала в деревню. Не вынес последнего военного лихолетья старый дуб. Мелиораторы разработали под добычу торфа прилегающее к речушке болото, покопались в ней самой - и ушла вода из мельничной канавы. Там, где когда-то купались мальчишки, курица теперь запросто перейдет вброд. Кусты по берегам срыты бульдозером, нет стока воды, нет рыбы, нет прежней красоты.

Не от этой ли порухи стало зарастать само озеро Белагуль? Стоит рядом с ним деревня Буруны - название прямо озерное. Раньше у буруновского берега запросто можно было купаться взрослым и детям, теперь на плесы все больше и больше наступают камыши. Без лодки уже и не выкупаешься.

И все-таки озеро пока еще красиво. Его южный берег ровен, восточный лесист, а северный горист и преобладает над местностью. Особо возвышается Городок - высокая гора с крутыми, будто насыпными склонами, на которую ведет одна-единственная дорожка. На вершине горы - большая впадина, похожая на остатки какого-то подворья. Ученый мир долго умалчивал о Городке, сейчас говорят, что это остатки одного из старинных русских укреплений. Требуется специальное исследование, археологические раскопки, и тогда для нас откроется еще одна страница далекого прошлого нашего края.

А местные жители могут рассказать о Городке свое.

Когда-то давным-давно стояла здесь церковь. И вот в одно беспокойное время, когда народ укрылся в ней от иноземцев, случилось великое землетрясение, и храм с людьми ушел под землю. Большая впадина на вершине скрыла их на веки вечные.

Не будем вдаваться в детали этого устного предания, но так и верится, что вымысел в нем смешался с правдой. Ведь именно здесь, в этих краях-у Воронича, Савкиной горки, Святогорского монастыря, а все они находятся на одной линии с Городком - не раз происходили битвы с врагом.

Кто знает, может, как отблеск древних сигнальных огней, и поныне в пасхальную ночь по традиции зажигают люди на Городке большой костер. Возможно, это последние пережитки язычества. Словом, в Городке еще много такого, что требует кропотливого изучения.

Кстати, в минувшую войну борьба за Городок была ожесточенной.

Пруд с серебристыми ивами на усадьбе поэта

Летом 1944 года у озера Белагуль держали оборону воины 760-го стрелкового полка 208-й стрелковой дивизии. Многие из них сложили здесь свои головы. На этом участке фронта в составе наших войск воевала рота девушек-снайперов, прошедших по призыву ЦК комсомола специальную подготовку. Не так давно некоторые из них побывали в Пушкинских Горах, и первым их желанием было встретиться с местами, где прошла боевая молодость. За озером Белагуль проходила нейтральная полоса, куда они выходили "охотиться" на гитлеровцев.

А сразу после освобождения юноши, которые в сорок четвертом - сорок пятом еще не достигли призывного возраста, девушки - их ровесницы разминировали поля вдоль озера и далее к Михайловскому, а потом вскопали вручную и засеяли землю, чтобы дать стране хлеб.

Неумолимое время многое стерло и изменило. Но по- прежнему и Белагуль, и Городок притягивают к себе людей. Думаю, что в недалеком будущем проляжет сюда еще один туристский маршрут, чтобы ныне живущие могли посетить этот неповторимый уголок русской истории, русской природы. Верно, Городок сейчас так зарос кустарником, что на его вершину попасть можно с трудом и то только в самое доброе время. Зато если подняться- дух захватывает от раздолья. Внизу - голубая чаша Белагули с островком посередине, на востоке за озером - Ванюховский бор, левее - Воскресенское и Пальчихип- ский лес, а чуть ближе - старинная деревня Крылово, бывшая ганнибаловская вотчина, от которой до Михайловского и Петровского рукой подать. С другой стороны - деревни Бирюли, Синицыно, Цецы. За Цецами - высокая гора, поросшая ельником, на которой в 1944 году гитлеровцы устроили свой наблюдательный пункт. Оттуда они следили за нашими бойцами, стоящими перед зловещей линией "Пантера" на рубеже Крылово - Городок. С этого рубежа красноармейцы и перешли в июле в решительное наступление.

Ныне все это земли совхоза "Крыловский". Но вместе с тем это и частица истории, дающая нам возможность лучше познать прошлое.

К сожалению, многие озера Пушкиногорского района заболачиваются и превращаются в низины, болота и торфяники, как это случилось с озером Чадо у Велейского городища. Такая же участь грозила и мемориальному озеру Маленец, зарастало и озеро Кучане, а старый монастырский пруд в Пушкинских Горах покрылся островками, поросшими деревьями.

В постановлении 1969 года правительство Российской Федерации предусмотрело реставрацию этих водоемов. Сейчас зеркало Маленца вновь чистое и голубое. Поредела трава на глади озера Кучане, только вот до Монастырского пруда очередь еще не дошла. Но мы верим, что и этот водоем, когда-то украшавший слободу Тоболенец, снова будет радовать людей.