"Там наш Катенин воскресила..." (Королева Н.В.)

Среди близких знакомых Пушкина по театру заметное место принадлежит Павлу Александровичу Катенину. Он начал путь портупей-прапорщиком лейб-гвардии Преображенского полка в 1810 году, участвовал в Отечественной войне 1812 года, сражался при Бородине, затем во время заграничного похода русской армии участвовал в битвах при Люцене, Кульме, Лейпциге, вступал в Париж. В 1820 году его, полковника лейб-гвардии Преображенского полка, за "дерзость", якобы сказанную на смотре великому князю Михаилу Павловичу, уволили в отставку. Истинной же причиной отставки был независимый нрав Катенина, создавший ему непререкаемый авторитет во вверенном ему полку. Один из доносчиков писал о Катенине, что тот был "оракулом Преображенского полка, регулятором полкового мнения и действий молодых офицеров". С первых лет существования тайных обществ в России он стал членом "Союза спасения" и Военного общества, сторонником радикальных мер преобразования России.

Страстный театрал, переводчик и поэт, Катенин был автором русского текста знаменитого гражданского гимна времен Великой французской революции:

 Отечество наше страдает
 Под игом твоим, о злодей!
 Коль нас деспотизм угнетает,
 То свергнем мы трон и царей. 
 Свобода! Свобода! 
 Ты царствуй над нами!
 Ах! лучше смерть, чем жить рабами,-
 Вот клятва каждого из нас...

С 1811 года, когда на сцене петербургского Большого театра была поставлена первая переведенная (точнее, переделанная) Катениным трагедия Тома Корнеля "Ариана" (или "Ариадна"), он стал постоянным театральным автором и строгим ценителем игры актеров. Авторитет его в театральной среде был чрезвычайно велик. Находясь вместе с гвардией в Париже, Катенин видел там всех знаменитых актеров - Тальма, Дюшенуа, Марс. Уникальная память Катенина хранила много сведений из области литературы и драматургии на шести языках кроме русского. У него сложились четкие литературно-эстетические взгляды убежденного сторонника народности, историзма, естественности передачи сильных чувств героев на сцене и в литературе. Вместе со своими друзьями А. С. Грибоедовым и А. А. Жандром Катенин постоянно консультировал всесильного драматурга А. А. Шаховского при обучении им актеров и постановке спектаклей, спорил с ним и вскоре "увел" от Шаховского двух его лучших учеников - Василия Каратыгина и Александру Колосову. С ними Катенин начал заниматься по своему методу, не только развивая их драматический талант, но и прививая им передовые гражданские чувства и независимый образ мыслей.

Катенин П.А. Рисунок А. С. Пушкина. 1819 г.

Таким был Павел Александрович Катенин, когда произошло его знакомство с Пушкиным. С рассказа об этом Катенин начинает свои "Воспоминания о Пушкине": "Знакомство мое с А. С. Пушкиным началось летом в 1817 году. Был я в театре, Семенова играла какую-то трагедию..."

В летние месяцы этого года Екатерина Семенова играла в трагедиях "Фингал" Озерова - 24 июля (роль Моины), "Ифигения в Авлиде" Расина в переводе М. Е. Лобанова - 30 июля (роль Клитемнестры), "Димитрий Донской" Озерова -21 августа (роль Ксении). Однако Пушкин с 9 июля по 22 августа уезжал с родителями в Михайловское и видеть этих трагедий не мог. Играла Семенова и в драмах: 1 июля - "Карл XII при Бендерах" А. Ф. Коцебу (роль Ситти) и 27 августа - "Сила клятвы", немецкая драма неустановленного автора в переводе Н. С. Краснопольского (роль Графини). Последняя давалась в первый раз, успеха не имела и больше не повторялась. Знакомство Пушкина и Катенина могло произойти на одном из этих двух спектаклей. Первый по своему историческому содержанию больше подходит под определение "трагедия". О втором совершенно точно известно, что в нем играла Семенова и что Пушкин был на этом спектакле...

Катенина и Пушкина познакомил Н. И. Гнедич. Продолжением их знакомства стал визит Пушкина в казармы Преображенского полка на углу Большой Миллионной и Зимней канавки (ныне ул. Халтурина, 33) в июле-августе 1818 года. По воспоминаниям Катенина, это был своеобразный спектакль-диалог, состоящий из кратких, но отточенных и многозначительных реплик знаменитостей, знающих меру таланта друг друга: "Гость встретил меня в дверях, подавая в руки толстым концом свою палку и говоря: "Я пришел к вам, как Диоген к Антисфену: побей, но выучи". - "Ученого учить - портить", - отвечал я, взял его за руку и повел в комнаты; через четверть часа все церемонии кончились, разговор оживился, время неприметно прошло, я пригласил остаться пообедать, пришли еще кой-кто, так что новый знакомец ушел уже поздним вечером".

С лета 1818 года и вплоть до высылки поэта из Петербурга встречи Катенина и Пушкина проходили довольно оживленно. Они читали друг другу свои сочинения, Катенин ввел Пушкина в общество посещавших литературно-театральный салон А. А. Шаховского. Драматург принял молодого поэта чрезвычайно радушно и восхищался только что написанной Пушкиным поэмой "Руслан и Людмила". Постепенно выяснилось, что Пушкин и Катенин по многим принципиальным литературным вопросам расходятся во взглядах и оценках. Но споры только укрепляли взаимное уважение, которое сохранилось у обоих до конца жизни. Пушкин был "учеником" Жуковского, убежденным "арзамасцем", романтиком, отыскивающим дорогу к реалистической правде. Катенин был "неоклассиком" и "славянином", стремился возродить в театре выразительную силу древнерусского языка, воссоздать исторически правдиво героические характеры прошлого различных народов, добиться естественности и простоты сценического звучания трагедий великого Расина. Идеалом актрисы для Пушкина была Екатерина Семенова. Катенин же, несмотря на то, что именно Семенова играла главные роли в его трагедиях, считал ее дарование односторонним и мечтал вырастить более гибкие и приближенные к естественности актерские индивидуальности, занимаясь с В. Каратыгиным и А. Колосовой. ("Шиканье" на театральном представлении с Семеновой послужило поводом высылки Катенина из столицы в 1822 году).

Между поэтами случались резкие споры - в стихах, в письмах, по поводу "Бориса Годунова", по поводу выбора жизненной позиции и необходимости участия в политической борьбе ("Старая быль" Катенина и пушкинский "Ответ Катенину" 1828 года). В порыве раздражения Пушкин мог сказать о Катенине беспощадно: "Он опоздал родиться - и своим характером, и образом мыслей весь принадлежит 18 столетию. В нем та же авторская спесь, те же литературные сплетни и интриги, как и в прославленном веке философии".

И тем не менее лишь от Катенина ждал Пушкин развернутых суждений о "Борисе Годунове", его мнение считал "голосом истинной критики". "Кому же, как не тебе забрать в руки общее мнение и дать нашей словесности новое, истинное направление, - писал Пушкин Катенину в 1826 году. - Покамест, кроме тебя, нет у нас критика. Многие (в том числе и я) много тебе обязаны; ты отучил меня от односторонности в литературных мнениях, а односторонность есть пагуба мысли".

Пушкин написал о Катенине развернутую благожелательную статью по поводу выхода собрания его сочинений. В предисловии к последней главе "Евгения Онегина" Пушкин соглашался с замечаниями Катенина о композиции своего романа в стихах и называл его писателем, "коему прекрасный поэтический талант не мешает быть и тонким критиком". В 1830 году Пушкин предоставил многие страницы "Литературной газеты" для публикации литературно-эстетического трактата Катенина "Размышления и разборы".

Катенин был для Пушкина высоко авторитетным знатоком театра. Когда Семенова временно покинула сцену, Пушкин выражает в стихах надежду, что она вернется и сыграет в специально для нее созданной Катениным трагедии, воскрешающей "Софокла гений величавый". А самого Катенина назвал "любовником славы, наперсником важных аонид". Пушкин видел все трагедии Катенина на сцене и его переложения трагедий Корнеля, Расина, Лонжпьерра ("Ариадна", "Эсфирь", "Медея"). О последней Пушкин написал в статье "О народной драме и драме "Марфа Посадница"", что это, "может быть, лучшее произведение нашей Мельпомены по силе истинных чувств, по духу истинно трагическому". В 1830-е годы Катенин послал Пушкину через В. Каратыгина с Кавказа "толстые пакеты разных стихов и прозы" с дружеской просьбой о помощи: "Ты всегда хвалил меня как критика, и мне хочется знать, по мысли ли придется тебе, что там есть и чему продолжение (о комедии в прозе) также готово и при первом удобном случае также пошлется". Катенин жил в это время в Ставрополе, вел бесконечно длинный судебный процесс, бедствовал и только от Пушкина ждал помощи, прежде всего в проведении через цензуру своих стихотворений.

Последняя встреча Катенина и Пушкина произошла в Петербурге в 1834 году. 7 января 1833 года оба они были избраны в члены Российской Академии, регулярно посещали заседания по субботам. Катенин активно и с горячим интересом принимал участие в обсуждении статей для словаря русского языка, над которым работали академики.

В сентябре Катенин, вынужденный материальными затруднениями, вновь поступил на военную службу и на полгода переселился в Царское Село, прикомандированный к учебному образцовому полку. Через полгода он отправился к месту своего назначения в Тифлис, задержавшись в Петербурге на три дня. Позднее он вспоминал: "...в гостинице, где я покуда жил, навестил меня Пушкин в последний раз; жена его была больна, и он казался грустен, однако, зная, что нам расстаться надолго (увы! навсегда), с лишком три часа побеседовал, обещаясь еще зайти на другой день, но не бывал".