Оленин Алексей Николаевич (1763-1843)

А. Н. Оленин. Литография Г. Г. Гиппиуса. 1822

Салон Оленина, по свидетельству современника, "соединял в себе все, что было замечательного в Петербурге по части литературы и искусства". Здесь собирались замечательные люди того времени - писатели, художники, артисты, ученые - Г. Р. Державин, В. А. Озеров, Н. М. Карамзин, И. А. Крылов, Н. И. Гнедич, К. Н. Батюшков, позднее В. А. Жуковский, П. А. Вяземский, М. И. Глинка, О. А. Кипренский, К. П. Брюллов. У просвещенного хозяина - директора Публичной библиотеки и президента Академии художеств, читали новые произведения, обсуждали новинки театра, судили о произведениях живописи и музыки. Молодой Пушкин входит в салон Оленина по окончании Лицея и здесь знакомится с Гнедичем, декабристом М. П. Бестужевым-Рюминым и другими выдающимися людьми. С хозяином салона поэт любил беседовать об искусстве. Когда в апреле 1820 года над Пушкиным нависла угроза ссылки за антиправительственные стихотворения, Оленин был в числе лиц, хлопотавших за него. Оленин сочинил рисунок-виньетку к первому изданию "Руслана и Людмилы", и опальный поэт, тронутый вниманием к нему, "чувствительно благодарил" его в письме к Гнедичу от марта 1821 года за "сладкое... доказательство его любезной благосклонности". По возвращении из ссылки в Петербург (лето 1827) Пушкин восстанавливает свои связи с домом Оленина. Здесь и в их пригородной усадьбе Приютино поэт общается с Жуковским, Крыловым, Грибоедовым, Мицкевичем, Глинкой. Многое изменилось здесь за прошедшие семь лет... "Непостоянство судеб человеческих, - писал Оленин Гнедичу в июле 1827 года, - рассеяло приютинское общество по лицу земли: многие лежат уже в могиле, многие влачат тягостную жизнь в дальных пределах света". Оленин никогда не принадлежал к вольномыслящим людям, а разгром декабристов привел его в лагерь официальной России. Как член Государственного совета, он участвует в деле о распространении "отрывка из элегии "Андрей Шенье" Пушкина (кем-то назван "На 14 декабря") и летом 1828 года в числе других членов подписывает протокол об учреждении над поэтом секретного надзора. С этими обстоятельствами может быть связан отказ Пушкину в сватовстве к дочери Оленина Анне Алексеевне и охлаждение поэта к семье Олениных. След этих обострившихся отношений - ядовитая эпиграмматическая характеристика Оленина в черновых строфах восьмой главы "Евгения Онегина". Встречи Пушкина с Олениным в последующие годы носят случайный характер.