Поэты старшего поколения

И. И. Дмитриев

В 1893 году в "Русском архиве" появилась статья редактора журнала П. И. Бартенева об одном из примечательных московских домов: "В Москве, на Спиридоновке, близ Тверского бульвара и Патриарших прудов, т. е. в той части города, где по преимуществу живут люди, принадлежащие к достаточному и образованному сословию, где тишина и нет суетливой торговли, возвышался до нынешней осени, среди обширного сада, большой дом поэта и министра юстиции Ивана Ивановича Дмитриева. Он сам его выстроил в 1814 году, вышедши в отставку и поселившись в Москве, и сам насадил вокруг прекрасный сад, из которого, еще в наши дни, раздавалось по окрестностям соловьиное пение. Даже за два дня до кончины своей И. И. Дмитриев (умер 3 октября 1837 года) сажал акации возле кухни, чтобы заслонить ее с приезду... У И. И. Дмитриева собирались в этом доме представители ума, словесности и просвещения, профессора и академики, словом, вся пишущая братия".

Примечательный московский дом

Архитектор А. Л. Витберг - автор проекта дома Дмитриева - рассказал впоследствии в своих "Записках", как познакомился он с известным поэтом. Приехав из Петербурга в Москву, Витберг привез с собой проект храма Христа Спасителя, над которым в то время работал: "Иван Иванович Дмитриев, слыша о моем проекте, желал его видеть, был у меня, и я вполне увидел, как душа поэта всегда сильно сочувствует всякой мысли высокой и живой. С того времени мы остались знакомыми; наконец он просил меня помочь в расположении его дома, и по моему проекту был выстроен он у Спиридония" (ул. Алексея Толстого, 17; дом не сохранился). Размеренно и упорядоченно текла жизнь в уютном доме на Спиридоновке. Семьи у поэта никогда не было; с молодых лет привык он к "природе, простоте жизни и деятельности". Он любил Москву, любил свой дом, чудесный сад, свою обширную библиотеку.

И. И. Дмитриев

Пушкин стал бывать у Дмитриева с того времени, как приехал в Москву из ссылки; в ноябре 1826 года в донесении Бибикова Бенкендорфу дом "отставного министра Дмитриева" упоминается в числе домов, посещаемых Пушкиным особенно часто. Пушкин знал Ивана Ивановича еще с детства: в ту пору, когда семья Пушкиных жила "у Харитонья в переулке", неподалеку от них жил в своем маленьком домике Дмитриев - тогда уже известный поэт, автор остроумных басен, "чувствительных" стихов и легких, шутливых поэтических сказок, весьма популярных среди читателей. Ближайший друг Н. М. Карамзина, он был знаком со многими московскими литераторами, в том числе и с Василием Львовичем Пушкиным, посещал и Сергея Львовича.

В лицейских стихотворениях юный Пушкин называет Дмитриева в числе прославленных русских поэтов:

 ...Дмитриев, Державин, Ломоносов, 
 Певцы бессмертные, и честь и слава россов, 
 Питают здравый ум и вместе учат нас...

В 20-е годы Пушкин трезвее и строже относился к поэзии Дмитриева. П. А. Вяземский, высоко ценивший творчество маститого поэта, рассказывал, что ему нередко приходилось спорить с Пушкиным, который "не любил Дмитриева, как поэта, то есть правильнее сказать, часто не любил его". И все же во второй половине 20-х годов Пушкин не раз цитировал Дмитриева в статьях и письмах, заимствовал из его произведений эпиграфы, в том числе и знаменитые строки о Москве, предпосланные седьмой главе "Онегина":

 Москва, России дочь любима, 
 Где равную тебе сыскать? 

Конечно же этому способствовали их частые встречи в Москве в 1826-1836 годах. Бывая у Дмитриева, Пушкин подолгу беседовал с поэтом, расспрашивал его о прошлом - о литераторах XVIII века, об исторических деятелях, о пугачевском восстании. Работая над "Историей Пугачева", Пушкин использовал устные рассказы Дмитриева и его автобиографические записки, которые прочел в рукописи.

Иван Иванович был превосходным рассказчиком; говорил он медленно, внешне бесстрастно, но речь его была всегда живописна, остроумна, увлекательна. Вяземский писал о нем:

 Как много вечеров, без светских развлечений, 
 Но полных прелести и мудрых поучений, 
 Здесь с старцем я провел. Его живой рассказ 
 Ушам был музыка и живопись для глаз.

В старости, как и в молодые годы, Дмитриев много читал, был в курсе всех литературных событий, в письмах к друзьям постоянно делился с ними мыслями о прочитанном. Новые произведения Пушкина встречал он с живейшим интересом. "Милостивый государь Александр Сергеевич! - обращался он к Пушкину в письме от 1 февраля 1832 года.- Всем сердцем благодарю вас за альманах ("Северные цветы" на 1832 год.- Н. В.), и за все прекрасные цветы собственной вашей оранжереи; равно и за песнь "Онегина", хотя я вздохнул, что она последняя, и герой ваш отложил путешествие свое по любезной отчизне. Не скажу с "Пчелою", что вы ожили: в постоянном вашем здоровье всегда был уверен; изменение только в том, что вы, благодарение Фебу, год от года мужаете и здоровеете. Ваши "Годунов", "Моцарт и Салиери" доказывают нам, что вы не только Поэт-Протей, но и сердцеведец, и живописец, и музыкант". В 1837 году П. А. Вяземский писал И. И. Дмитриеву: "Незадолго до кончины Пушкин перечитывал ваши сочинения и говорил о них с живейшим участием и уважением".

К. Н. Батюшков

В письме к П. А. Вяземскому, отправленном из Москвы во второй половине марта 1830 года, Пушкин сделал приписку карандашом, на краю листа: "Батюшков умирает". Слух этот оказался ложным: Константин Николаевич Батюшков прожил потом еще четверть века, снедаемый мучительным душевным недугом, первые признаки которого стали обнаруживаться еще в начале 20-х годов. Пушкин был в то время в Кишиневе, и когда до него дошли известия о тяжелой болезни поэта, он сперва не хотел верить печальной новости. "Мне писали, что Батюшков помешался: быть нельзя; уничтожь это вранье", - писал он брату 21 июля 1822 года. Батюшков был любимым поэтом Пушкина-лицеиста. Юный Пушкин восхищался его стихами, стремился следовать ему в своем творчестве, с удивительным мастерством воссоздал образный строй его поэзии в посланиях, ему посвященных.

К. Н. Батюшков

Поэзия Батюшкова интересовала Пушкина на протяжении всей жизни: он с пристальным вниманием вчитывался в строки его "Опытов в стихах и прозе", оставляя множество интереснейших заметок на полях книги; он переписал в свой экземпляр "Опытов..." стихотворение Батюшкова "Есть наслаждение и в дикости лесов..." - перевод отрывка из Байрона. Батюшков внимательно и любовно следил за развитием поэтического дарования Пушкина. В 1819 году, в письме из Италии, он интересовался пушкинской поэмой "Руслан и Людмила": "Просите Пушкина, именем Ариоста, выслать мне свою поэму, исполненную красот и - надежды, если он возлюбит славу, паче рассеяния". Прочитав в Неаполе пушкинское послание "Юрьеву", Батюшков сжал листок со стихотворением и воскликнул: "О! как стал писать этот злодей!"

Мучительная болезнь очень рано лишила Батюшкова способности к творческому труду. Недуг его не поддавался излечению, и все усилия врачей были направлены лишь на облегчение участи и состояния больного. "Что касается до Батюшкова, уважим в нем несчастия и не созревшие надежды", - писал Пушкин К. Ф. Рылееву. В последний раз Пушкин виделся с Константином Николаевичем в Москве в 1830 году. 3 апреля он навестил тяжело больного поэта, жившего в специально снятом для него домике в Тишинском переулке, в Грузинах (точный адрес неизвестен), под наблюдением умного и внимательного доктора Дитрихса; опекала больного его родственница Екатерина Федоровна Муравьева - мать декабристов Никиты и Александра Муравьевых. ...Когда Пушкин вошел в комнату больного, Батюшков не узнал его.

В. Л. Пушкин

Одноэтажный деревянный дом на улице Карла Маркса, 36, обитый снаружи досками, обезличенный позднейшими перестройками, в пушкинское время был нарядным ампирным особняком. Дом принадлежал Пелагее Васильевне Кетчер - матери Н. X. Кетчера, известного переводчика, друга Герцена и Огарева.

В 1826 году здесь, на Старой Басманной, жил дядя Пушкина - поэт Василий Львович Пушкин. В день своего возвращения в Москву из ссылки, сразу же после встречи с царем, Пушкин поспешил на Басманную, к дядюшке. Они не виделись десять лет - с памятного дня, когда в лицей к "чертенку-племяннику" приехал дядя-поэт и с ним вместе Сергей Львович Пушкин, Карамзин, Жуковский, Вяземский, Александр Тургенев. Наверное, при этой новой встрече резкая перемена во внешности Василия Львовича поразила Пушкина: несколько позже он изобразил дядю в профиль на листе рукописи - стариком, заметно полысевшим, с запавшим ртом, обострившимся длинным носом, резко выступающим вперед подбородком... В то время Василию Львовичу было уже 60 лет, но беспечность и добродушие не покидали его, как и в молодые годы. Он по-прежнему вел веселую светскую жизнь, сохранял свои дружеские связи с московскими литераторами. "Чувствительные" стихи его "о пеночках, горлицах и ручейках" давно уже не вызывали восторгов публики, но поэма "Опасный сосед", наделавшая много шума при своем появлении в 1811 году, все еще ходила по рукам в списках. Имя героя поэмы Буянова то и дело упоминалось в тогдашних стихах и прозе; несколько раз встречается оно и у Пушкина: в "Евгении Онегине" Буянов появляется среди гостей на именинах Татьяны "в пуху, в картузе с козырьком, как вам, конечно, он знаком...", и автор шутливо называет его своим "двоюродным братом".

В 1826 году здесь, на Старой Басманной, жил дядя Пушкина - поэт Василий Львович Пушкин

В дружеском литературном кругу охотно вспоминали арзамасское прошлое Василия Львовича, величали его "грозным" арзамасским прозвищем "Вот!", "Вот я вас!" и ласковым - "Вотрушка". Василий Львович высоко ценил поэтическое творчество Пушкина, гордился племянником, дорожил всяким проявлением внимания к себе с его стороны. Бывая в Москве, Пушкин не раз навещал дядю. 26 марта 1829 года Василий Львович писал Вяземскому о нем: "Он жалуется на свое здоровье и говорит, что он стареет. Вчера он у меня был и сидел долго. Я его ласкою доволен". Дядя и племянник были искренно привязаны друг к другу, хотя эксцентричность, наивность и восторженность Василия Львовича вызывали ироническое отношение Пушкина. Сообщая Вяземскому о своей помолвке, Пушкин писал: "Дядя Василий Львович... плакал, узнав о моей помолвке. Он собирается на свадьбу подарить нам стихи. На днях он чуть не умер и чуть не ожил. Бог знает чем и зачем он живет". На свадьбу Пушкина Василий Львович стихов не подарил, но когда на племянника-поэта посыпались обвинения по поводу напечатанного в "Литературной газете" "Послания к К. Н. Б. Ю.***" (князю Н. Б. Юсупову), дядя старался утешить его довольно пространным посланием в стихах, советуя не обращать внимания на "парнасских пигмеев, нелепую их брань, придирки и затеи" и наслаждаться своим счастьем:

 Благодаря судьбу, ты любишь и любим! 
 Венчанный розами ты фации рукою, 
 Вселенную забыл, к ней прилепясь душою! 
 Прелестный взор ее тебя животворит 
 И счастье прочное, и радости сулит. 
 Блаженствуй!..

И т. д.

Это послание было последним произведением В. Л. Пушкина. С весны 1830 года он начал страдать от приступов подагры и за перо больше не брался, но по-прежнему интересовался литературными новостями, журнальной борьбой.

Умер Василий Львович 20 августа 1830 года. Пушкин был у него за день до его смерти. Об их последней встрече рассказал в дневнике П. А. Вяземский: "...Накануне был уже он совсем изнемогающий, но, увидя Александра, племянника, сказал ему: "Как скучен Катенин!" Перед этим читал он его в Литературной Газете. Пушкин говорит, что он при этих словах и вышел из комнаты, чтобы дать дяде умереть исторически. Пушкин был однако же очень тронут всем этим зрелищем". Александру Сергеевичу пришлось взять на себя все хлопоты и расходы, связанные с похоронами дяди, так как Сергея Львовича не было тогда в Москве. В пригласительном билете на похороны говорилось: "Александр Сергеевич и Лев Сергеевич Пушкины с глубоким прискорбием извещают о кончине дяди своего Василия Львовича Пушкина, последовавшей сего августа 20 дня в 2 часа пополудни, и покорнейше просят пожаловать на вынос и отпевание тела сего августа 23 дня, в приходе св. великомученика Никиты, что в Старой Басманной, в 9 часов утра, а погребение тела будет в Донском монастыре". Церковь Никиты Мученика, в которой Пушкин присутствовал на отпевании Василия Львовича, принадлежит к числу ценных памятников архитектуры (ул. Карла Маркса, 16). Она была построена в 1750-1751 годах в стиле барокко, вероятно по проекту архитектора Д. В. Ухтомского. Могила В. Л. Пушкина на кладбище Донского монастыря (Донская площадь, 1) отмечена скромным надгробием. Спустя год после смерти дяди Пушкин писал П. А. Вяземскому из Царского Села в Москву: "20 августа, день смерти Василия Львовича, здешние арзамасцы поминали своего старосту вотрушками, в кои воткнуто было по лавровому листу".

Похоронная процессия. Рисунок Пушкина