198. Г. С. Батенькову. <Ялуторовск>, 27 мая <1855 г.>

Май месяц был мне хлопотлив, торжественные дни, в которые приходится хлопотать самому виновнику торжества, хоть вообще гости народ неприхотливый. К тому же вдобавок привязался ко мне какой-то кашель, от которого до сих пор голос мой не отличается звучностию. Это, впрочем, в порядке вещей; ибо мы уже XXX лет лишены голоса, в строгом и существенном смысле этого органа.

Вы мне при ваших изворотах говорите, что Дорохова у отца, а я вам скажу, что она уже начальницей института в Нижнем. Я уже к ней туда писал, радуясь, что она, оставивши свои поздние фантазии, опять деятельную жизнь начала. Скоро жду от нее известий с новоселья. Уверен, что на новом месте полюбят эту женщину, одаренную необыкновенной теплотой души.

<...> Прекрасно делаете, что оставляете под красным сукном надежды, которыми и вас, как и меня, потчуют добрые люди. Это очень понятно и естественно с их стороны, но, кажется, мы, допотопные, не подлежим ни переменам погоды, ни переменам царства.

Я тоже восстановил ограду, уничтоженную прошлогодним разлитием Тобола, и засеял свой огород. Воображаю роскошь вашего Соломенного и стыжусь говорить о моем цинциннатстве^*.

^* (Цинциннатство. - Образовано от имени римского патриция, консула и диктатора Луция Квинкция Цинцинната, удалившегося в деревню и занимавшегося на покое сельским хозяйством.)

Извините, что не буду политиковать. Набил оскомину говоря, не только писавши об этом мрачном предмете. Народы, где они имеют значение, до того перепутались, что я совершенно потерял толк. Спасибо безответным руссакам, что они держатся на славу. Севастополь с ума и с сердца не сходит: совестно обогреться божьим солнышком и свободно подышать теплотой. Сейчас видишь наши сады в крови, покрытые бесчисленными жертвами. Небывалая оборона. Вобан и прочие стали бы в тупик, если б увидели осажденных осаждающими осаждающих.

Прочтите речь Наполеона на выставке. Отсюда так и хочется взять его за шиворот. Но что же французы? Где же умы и люди, закаленные на пользу человечества в переворотах общественных? - Тут что-то кроется. Явится новое, неожиданное самим двигателям. В этой одной вере можно найти некоторое успокоение при беспрестанном недоумении. Приезжайте сюда, и будем толковать - а писать нет возможности. <...>

Наш Иван Дмитриевич опять было очень захворал, но теперь несколько оперился. Дай бог выздоровления. Печальные вести о Н. Бестужеве. Он, возвращаясь из Иркутска в Селенгинск, сильно простудился и отчаянно болен. На этом остановилась весть о нем. Ужели опять новая могила!^*

^* (Н. А. Бестужев умер 15 мая 1855 г.)

Верный ваш И. П.