239. Е. И. Якушкину. <Петербург>, 28 марта <1857 г.>

<...> Я все хлопочу. Разрешено ли Ив<ану> Дм<итриевичу> остаться в Москве до излечения, как мне,- сегодня даже поджидал справки по III отделению от моего здешнего агента, но до сих пор ничего нет^*. Это все меня волнует, как всякая несправедливость, особенно когда меня ставят в исключительное положение. Здесь даже пронесся и дошел до меня нелепый слух, будто бы Д<олгоруков> написал Зак<ревскому>, что Н<аталья> Д<митриевна> не может оставаться в окрестностях Москвы, а что может лечиться, где поместится, в другой губернии. Я надеюсь, что это все вздор,- и никак не умею согласить с тем, что мне Басаргин пишет, будто бы намерен оставаться в Москве полтора месяца^**.

^* (Какого знакомого (агента) имел Пущин в III Отделении, неизвестно. И. Д. Якушкину не было разрешено остаться в Москве, и он вынужден был уехать в имение Н. Н. Толстого.)

^** (Н. В. Басаргину не разрешили остаться в Москве. Приехав туда 25 марта 1857 г., он уже 2 апреля вынужден был уехать в Курск.)

<...> Сегодня поджидал Н<аталью> Д<митриевну>. Она мне писала, что выезжает 25-го или 26-го. Ужели приехала и не дает знать! А я не знаю, где отыскивать ее. <...>