240. Е. И. Якушкину. <Петер6ург>, 2 апреля <1857 г.>

Вчера Щепкин принес мне ваши листки, добрый друг мой фотограф; с сжатым сердцем читал я их; на этот раз пожалел сильно, что нет у меня власти. Однако я через кого могу буду здесь действовать - авось бог поможет песчинке что-нибудь сделать. Понимаю, друг, все, что вы ощущаете, разделяю с вами вполне справедливое ваше негодование, но теперь больше говорить об этом не буду - так сильно все это меня волнует, что по теперешней моей восприимчивости действует и на организм, который покамест нужно поберегать, чтоб он оправился от недавней передряги^*.

^* (Е. И. Якушкин писал Пущину 30 марта 1857 г.: "<...> дошедшие до вас слухи об отце совершенно справедливы. Ему точно не только не позволено лечиться в Москве, но не позволено даже жить в Московской губернии. Третьего дня я отвез его в Тверскую губ., в деревню Новинки <...>. Хорошо, что Толстой, старый семеновец, предложил ему переехать на время в его деревню" (Якушкин, с. 448-449). В том же письме сказано, что его везет "Митрофан Щепкин, сын профессора и племянник актера".)

Скажите, однако, у какого Толстого живет отец, ужели это Николай Николаевич Толстой, которого я знал, брат Якова, что в Париже? Кажется, должен быть не тот. Третий брат этих Толстых, тоже семеновский, Иван, ревизовавший Руперта, умер; следовательно, положительно не он^*. Как адресовать письмо к отцу? Может быть, можно в Завидовскую станцию для доставления в д. Новинки. Разрешите мне все эти вопросы. Я вам тотчас скажу, что здесь узнаю и до чего добьюсь из моего лазаретного уединения, которое, впрочем, часто навещается добрыми существами. Через них буду действовать. <...>

^* (Речь идет о Николае Николаевиче Толстом (брате Я. Н. и И. Н. Толстых). Переезд в его деревню, в сырую местность, ухудшил здоровье Якушкина и ускорил его кончину.)