311. С. П. Трубецкому. Марта 15, 1859 г., с. Марьино

Добрый друг Сергей Петрович <...>, вместо моего почерка вы видите почерк Павла Сергеевича. Он и опекает меня, и секретарствует. Значит, я еще сам никуда не гожусь. <...> Отвечу коротко на некоторые ваши вопросы. <...>

Сестры Бестужевых, которых я видел в Москве во время моего путешествия, поселились в Москве. <...> Брат их Михаил остался в Селенгинске с семьею. Переезд его в Россию еще не решен^*. <...>

^* (М. А. Бестужев оставался в Селенгинске до 1867 г., когда, после смерти жены, переехал в Москву. )

Казимирский с 26 февраля в Москве, едет за границу весною; после удара он поправился. <...> Я назначил было ему свидание в Москве, но судьба решила иначе.

В бытность мою в Тульской губернии я навестил Настеньку или, лучше сказать, Настасью Кондратьевну Пущину. Муж ее отставной кирасир, живет в деревне. Зовут его Иван Александрович. Живут летом в деревне, а зимой в Туле, где старшие три сына учатся в гимназии. Все семейство состоит из девяти человек. Она меня приняла, как родственника, и мы вместе поплакали об Кондратии, которого она помнит и любит. Мать ее несколько лет тому назад как умерла. Живут они безбедно. <...> Она мне напомнила покойника быстротою взгляда и верхней частию лица,- видно, женщина с энергией, но, живя в глуши, мало знакома с происшедшим. Теперь она довольно часто видается с Нарышкиными. Я сам не теряю надежды, если бог поставит на ноги, хорошенько с нею повидаться. Этот раз только несколько часов были вместе. Встреча наша необыкновенно перенесла меня в прошедшее: о многом вспомнили. <...>