"Прекрасная дочь прекрасной матери..."

...Наступил 1836 год. Пушкины ждали прибавления семейства. В середине января А. С. Пушкин писал Н. В. Нащокину: "Мое семейство умножается, растет, шумит около меня. Теперь, кажется, и на жизнь нечего роптать, и старости нечего бояться. Холостяку в свете скучно: ему досадно видеть новые, молодые поколения; один отец семейства смотрит без зависти на молодость, его окружающую. Из этого следует, что мы хорошо сделали, что женились".

Наташа родилась в Петербурге, на Каменном острове, 23 мая. Через четыре дня Александр Сергеевич сообщал Павлу Воиновичу: "Я приехал к себе на дачу 23-го в полночь и на пороге узнал, что Наталья Николаевна благополучно родила дочь Наталью за несколько часов до моего приезда. Она спала. На другой день я ее поздравил и отдал вместо червонца твое ожерелье, от которого она в восхищении. Дай бог не сглазить, все идет хорошо".

После рождения Таши (так звали девочку в семье) жена Пушкина долго болела, да и новорожденная чувствовала себя неважно. Поэтому крестины пришлось отложить на целый месяц. Они состоялись в Предтеченской церкви только 27 июня. Крестными младшей дочери Пушкина были друг поэта композитор Михаил Юрьевич Виельгорский и Екатерина Ивановна Загряжская.

От Пушкина Наталья Александровна унаследовала черты лица, порывистость движений, страстность. Иван Сергеевич Тургенев, познакомившийся с дочерью поэта, когда ей было уже более сорока лет, писал старшему брату Николаю о том, что она "как две капли воды"^* похожа на отца.

^* (И. С. Тургенев - И. С. Тургеневу, 12 января 1878 года. - В кн.: Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем в 28-ми т. Письма в 13-ти т., т. 12. М.-Л., "Наука", 1966, с. 265.)

Младшая дочь Пушкина поражала современников своей необыкновенной привлекательностью. Ее называли "прекрасной дочерью прекрасной матери", "очень красивой, эффектной брюнеткой", "экзотически красивой женщиной", "вылитой матерью"...

Современники утверждали, что "красота Натальи Александровны... еще обаятельнее красоты ее матери", что дочь Пушкина "в свои молодые годы яркой звездочкой сияла в столичном свете"^*.

^* ("Петербургская газета", 1912, 29 января; "Столица и усадьба", 1916, № 67, с. 18.)

Сын известного романиста С. М. Загоскин рассказывал в 1856 году: "В жизнь мою я не видал женщины более красивой, как Наталья Александровна, дочь поэта Пушкина. Высокого роста, чрезвычайно стройная, с великолепными плечами и замечательною белизною лица, она. сияла каким-то ослепительным блеском. Несмотря на малоправильные черты лица, напоминавшего африканский тип ее знаменитого отца, она могла назваться совершенною красавицей, и если прибавить к этой красоте ум и любезность, то можно легко представить, как Н[аталья] А[лександровна] была окружена на великосветских балах и как около нее увивалась вся щегольская молодежь в Петербурге"^*.

^* ("Исторический вестник", 1900, № 7, с. 50-51.)

Пожалуй, восторженнее всех отзывалась о Наталье Александровне ее близкая знакомая Е. А. Регекампф: "Про красоту ее скажу лишь одно: она была лучезарна. Если бы звезда сошла с неба на землю, она сияла бы так же ярко, как она. В большой зале становилось светлее, когда она входила, осанка у нее была царственная, плечи и руки очертаний богини... К тому же она была до того моложава, что когда вывозила старшую дочь, мою приятельницу, то на каком-то общественном балу к ней стал приставать молодой офицер, приглашая ее на вальс... "Танцуйте с моей дочерью". - "Как, неужели у вас дочь?" - воскликнул он, удивленный. Все мы засмеялись"^*.

^* (Регекампф Е. А. (урожд. Новосильцова). Из мира теней. 1927, -ИРЛИ, ф. 244, оп. 20, № 171.)

Французский писатель Луи Леже, встречавшийся с младшей дочерью поэта в 1880 году в Москве на открытии памятника Пушкину, писал, что она, "элегантная и величественная... напоминала свою мать, Наталью Гончарову...^*"

^* (Леже Луи. У памятника Пушкину. - "Москва", 1905, № 8, с. 206.)

В характере Натальи Александровны, добром и в то же время непреклонном, гордом, было много пушкинского. Отца она не помнила, но дорожила всем, что было связано с ним. "Все, что знаю об отце, это уже по рассказам моей матери... Квартира, где он умер, была ма- терыо покинута, но в ней впоследствии жили мои знакомые... и я в ней часто бывала" - так говорила редактору "Русской старины" М. И. Семевскому дочь Пушкина, "высокая, видная дама... с каштановыми волосами, синими глазами и с громким голосом", "очень приветливая в своем обращении"^*.

^* (См.: Новые материалы о дуэли и смерти Пушкина Б. Л. Модзалевского, Ю. Г. Оксмана и М. А. Цявловского. Пб., "Атеней", 1924, с. 126-130.)

В ранней молодости, по свидетельству С. М. Загоскина, Н. А. Пушкина была влюблена в князя Николая Алексеевича Орлова (1828-1885), в будущем русского посла в Париже и Берлине.

Он, также страстно полюбивший Наташу, хотел жениться на ней. Однако отец его, князь А. Ф. Орлов, в те годы шеф жандармов, не допустил этого, заявив, что брак сына на Пушкиной был бы мезальянсом для княжеской семьи.

В начале 1853 года шестнадцатилетняя Наталья Пушкина становится женой полковника Михаила Леонтьевича Дубельта, сына того самого начальника штаба корпуса жандармов Л. В. Дубельта, которого продажный Фаддей Булгарин льстиво называл "отцом командиром" и который 29 января 1837 года опечатал по высочайшему повелению кабинет умершего поэта и разбирал потом его бумаги.

Александр Александрович Пушкин, внук А. С. Пушкина. Фотография 1887 г.

Об истории замужества дочери поэта А. П. Арапова вспоминала так: "Отец мой недолюбливал Дубельта. Его сдержанный, рассудительный характер не мирился с необузданным нравом, с страстным темпераментом игрока, который жених и не пытался скрыть. Будь Наташа родная дочь, отец никогда не дал бы своего согласия, ясно предвидя горькие последствия; но тут он мог только ограничиться советом и предостережениями"^*.

^* (Арапова А. П., 1908, № 11442.)

Н. Н. Пушкина-Ланская благосклонно, с симпатией относилась к будущему зятю. Ей импонировали его ум и красноречие. Сообщая о предстоящей свадьбе Наташи и Михаила Дубельта С. А. Соболевскому, Наталья Николаевна 23 декабря 1852 года писала: "Партия подходящая во всех отношениях, она дает мне уверенность в счастье моей дочери, так как я знаю в течение многих лет этого молодого человека, принятого в моей семье как родной сын, любимого и уважаемого всеми нами"^*.

^* (Цит. по ст.: Энгель Сусанна. "Душу твою люблю..." - Газ. "Пушкинский край" (Пушкинские Горы), 1976, 3 нюня.)

Однако и Наталья Николаевна - так гласят семейные предания - около года противилась браку дочери с Дубельтом. От согласия на замужество Наташи ее удерживало, вероятно, то, что и у Михаила Леонтьевича, и у юной дочери нрав был одинаково крутой, неуступчивый.

Но Наташа настояла: "Одну^* замариновала. И меня хочешь замариновать?^**"

^* (Речь идет о Марии Александровне Пушкиной, которой шел тогда двадцать первый год (она вышла замуж только в 1860 году, двадцати восьми лет).)

^** (Из писем С. П. Вельяминовой. (Ср, восп. Е. Н. Бибиковой: "У нас уже <есть> одна старая дева, хочешь и меня просо лить!" - ИРЛИ, ф. 244, оп. 20, № 175).)

Вскоре после свадьбы молодожены уехали из Петербурга в Подольскую губернию, где Дубельт, блестящий флигель-адъютант, продолжал нести военную службу. Затем они жили некоторое время в городе Елизаветграде (ныне Кировоград). Там М. Л. Дубельт был начальником штаба корпуса.

Замужество дочери Пушкина оказалось неудачным, несчастливым. С первых же дней между супругами наметился разлад) который "загубил навек душевный покой матери"^*. Наталья Николаевна лишилась того "нравственного затишья", которое с таким трудом обрела в последние годы.

^* (Арапова А. П., 1908, № 11442.)

Заядлый карточный игрок, Михаил Дубельт промотал все состояние, даже приданое Натальи Александровны (28 тысяч серебром). Он бешено ревновал жену, всячески издевался над ней, даже бил ее. И в 1862 году супруги разъехались.

Александр Александрович Пушкин. Фотография 1915 г.

Объективности ради следует отметить, что и у Натальи Александровны характер был далеко не ангельский. Покладистостью она не отличалась. С. П. Вельяминова считала, что дочь Пушкина и замуж за Дубельта вышла "по своенравию", и конфликт между ними "произошел во многом из-за ее трудного характера".

В ожидании окончания дела о разводе (а оно затянулось надолго) Наталья Александровна со старшими детьми уехала в Венгрию, к тетке баронессе Александре Николаевне Фризенгоф (урожд. Гончаровой, где находилась в то время, по случаю лечения, и Н. Н. Пушкина-Ланская.

Михаил Леонтьевич Дубельт, согласившийся было на развод, неожиданно переменил свое решение. Он приехал к жене, в Бродяны, как свидетельствует А. П. Арапова, "с повинной, а когда она оказалась безуспешной, то он дал полную волю своему необузданному, бешеному характеру".

В конце концов барон Густав Фризенгоф попросил Дубельта покинуть имение, а Наталья Александровна с детьми отправилась вместе с матерью и сестрами Ланскими в Ниццу. "Сестра (Наталья Александровна.- В. Р.) не унывала; ее поддерживала необычайная твердость духа и сила воли, но зато мать мучилась за двоих".

А. П. Арапова считала, что тяжкая семейная драма Наташи "много способствовала... преждевременной кончине" матери, Н. Н. Пушкиной-Ланской, которая "стала таять как свеча?". "Образ далекой Таши... с тремя крошками на руках грустным видением склонялся над ее смертным одром"^*.

^* (Арапова А. П., 1908, № 11442, 11446, 11449.)

Только в мае 1864 года Н. А. Дубельт получила наконец свидетельство - "вид" - на право жить отдельно от мужа (без развода). Этот документ в 1967 году передала в Пушкинский Дом через И. Л. Андроникова пранравнучка А. С. Пушкина Клотильда фон Ринтелен, проживающая в Висбадене (ФРГ).

Свидетельство хорошо сохранилось. Оно написано на гербовой бумаге, скреплено тремя подписями и печатью на красном сургуче:

"Дано сие из второго департамента С.-Петербургской управы благочиния жене генерал-майора Наталье Александровне Дубельт, вследствие предложения С.-Петербургского военного генерал-губернатора от 21 сего мая за № 9181, основанного на высочайшем повелении, о том, чтобы не принуждать ее, г-жу Дубельт, с детьми к совместной жизни с мужем, - в том, что дозволяется г-же Дубельт с детьми ее-'сыном Леонтием, родившимся 5 октября 1855 года, и дочерью Натальею, родившеюся 23 августа 1854 года, проживать во всех городах Российской империи, а в случае смерти настоящее свидетельство должно быть возвращено в сей департамент. С.-Петербург. Мая 29 дня 1864 года"^*.

^* (ИРЛИ, ф. 244, оп. 20, № 205.)

С Брак Дубельтов был расторгнут лишь четыре года спустя, 18 мая 1868 года. Задолго до этого Наталья Александровна покинула Россию, оставив старших детей на попечение отчима П. П. Ланского (младшую ее дочь Анну воспитывала тетка Дубельта Базилевская).

К последним месяцам ее пребывания в Петербурге относятся воспоминания генерала К. П. Колзакова. Увидев Наталью Александровну на балетном спектакле в Большом театре (на месте его сейчас находится здание Консерватории имени Н. А. Римского-Корсакова), он 12 февраля 1867 года сделал в дневнике такую запись: "В бельэтаже заметил я... дочь нашего поэта Пушкина... Сидя в ложе, принимала она самые грациозные позы - и часто улыбалась и кланялась со знакомыми в партере и ложах, посылая им самые умильные взгляды и улыбки"^*.

^* (ИРЛИ, ф. 484, № 36 (условно).)

1 июля 1867 года, почти за год до окончания бракоразводного процесса, дочь Пушкина обвенчалась в Лондоне с немецким принцем Николаем Вильгельмом Нассауским, состоявшим в родстве с царским домом Романовых (его старший брат, принц Вильгельм Адольф, с 1844 года, был женат на великой княжне Елизавете Михайловне). Познакомились они еще в 1856 году в России на одном из раутов, когда Николай Вильгельм Нассауский, офицер прусской службы, как представитель своего двора приезжал на коронационные празднества по случаю восшествия на престол Александра II. Тогда и завязался их роман, который, возможно, явился одной из причин разрыва супружеских отношений Натальи Александровны с Дубельтом.

Здание бывшей земской управы в г. Бронницы, где работал А. А. Пушкин. Фотография 1973 г.

Поскольку дочь Пушкина, как морганатическая^* жена принца, не могла носить фамилию особы королевской крови, зять Николая Вильгельма Нассауского, владетельный принц Георг Виктор Вальден-Пирмонт, пожаловал ей титул графини Меренберг.

^* (Морганатическим назывался брак члена царствующего дома с лицом, не принадлежавшим к владетельному роду. )

Ни сам Николай Вильгельм, ни его брат Адольф не могли дать Наталье Александровне этот титул, потому что незадолго до женитьбы принца на дочери знаменитого русского поэта герцогство Нассауское было присоединено к Пруссии ("Нассауская провинция") и владетельный дом Нассауских, лишившись своих прежних прерогатив власти, стал временно обыкновенной знатной фамилией. Свои державные привилегии нассауский дом получил вновь почти четверть века спустя. Когда в 1890 году умер старший в роде по мужской линии принцев Нассауских - Вильгельм III, король Нидерландов и великий герцог Люксембургский, не имевший мужского потомства, принц Адольф стал великим герцогом Люксембургским и занял трон этой страны.

К слову сказать, к браку своего младшего брата принц Адольф относился одобрительно. Заняв великогерцогский трон, он по-прежнему принимал у себя графиню Меренберг и ее детей, питал к ним сердечные родственные чувства, бывал у них^*.

^* (Подробнее см.: Лернер Н. Зарубежное потомство Пушкина. - "Столица и усадьба", 1916, № 67, с. 18-19.)

Последние сорок с лишним лет своей жизни Наталья Александровна провела в основном в Висбадене, в России бывала редко. Но она до последних дней сохранила любовь к Родине, ко всему русскому. И, разумеется, к Пушкину.

Люди, знавшие дочь поэта в зрелые годы, отмечали ее острый ум и душевную щедрость.

Доктор В. Б. Бертенсон, неоднократно встречавшийся с Натальей Александровной за границей, часто бывавший у нее в доме и в течение многих лет переписывавшийся с нею, вспоминал, что она "осталась все такою же хорошею, милою, доброю, простою русской женщиною". Он с удовлетворением отмечал, что десятки лет постоянного проживания вне России "не сделали из дочери А. С. Пушкина иностранку"^*.

^* (См.: Бертенсон В. Б. За 30 лет (Листки из воспоминаний). СПб., 1914, с. 237-240.)

Видная деятельница российского и международного женского движения А. П. Философова (урожд. Дягилева), которую правительство Александра II выслало за пределы России как политически неблагонадежную, познакомилась за границей с Н. А. Меренберг. В письме к Ф. М. Достоевскому от 19 января 1880 года она писала: "Так странно видеть детище нашего полубога замужем за немцем. Она до сих пор красива... очень обходительна, а муж немец - добряк, чрезвычайно добродушный господин...^*"

^* (Цит. по ст.: Рабкина Н. Дочь Пушкина. - "Неделя", 1973, 5-11 февраля.)

А вскоре и сам Достоевский встретился с Натальей Александровной, приехавшей в Москву на открытие памятника А. С. Пушкину^*. Федор Михайлович познакомился с графиней Н. А. Меренберг на приеме депутации в городской думе. 5 июня того же 1880 года он сообщал жене Анне Григорьевне Достоевской в Старую Руссу: "Видел... и даже говорил... с дочерью Пушкипа (Нассауской)"^**.

^* (В ряде позднейших работ пушкиноведов упоминается о том, что младшая дочь Пушкина была в России и на юбилейных торжествах, связанных со 100-летием со дня рождения поэта. В газетах же 1899 года, насколько мне известно, об этом не сообщалось. Более того, в Пушкинском кабинете ИРЛИ (Пушкинский Дом) АН СССР хранится газетная вырезка без даты (Онегин А. Ф. Puchkiniana, IV, 1899, с. 46), в которой говорится: "Висбаден, 26 мая (7 июня). Сегодня здесь отслужена была заупокойная литургия по А. С. Пушкине. Русская церковь... была полна молящихся, среди которых находилась дочь Пушкина, гр. Н. А. Меренберг, и две внучки поэта".)

^** (Ф. М. Достоевский, А. Г. Достоевская. Переписка. Л., "Наука", 1976, с. 343.)

В 1890 году Наталья Александровна подарила В. Б. Бертенсону свой портрет с автографом. В сопроводительном письме она грустно шутила: "Примите... благосклонно изображение бренных остатков прежнего величия... Дети играют в лаун-теннис, а мы, старики, сидим да смотрим. На зиму собираемся опять в Cannes"^*.

^* (См. цит. выше воспоминания В. Б. Бертепсопа. Наталья Александровна в этом письме явно преувеличивает, причисляя себя к "старикам". М. П. Арапова вспоминала, что, когда она, шестилетняя девочка, в 1906 году с родителями и бабушкой, М. Ф. Байо, ездила в Германию, то видела Н. А. Меренберг. Хотя Наталья Александровна носила в то время траур по мужу, она была "по-прежнему голубоглазая, стройная и красивая".)

Спустя более чем 20 лет, 14 марта 1913 года, этот фотопортрет был воспроизведен в "Биржевых ведомостях" в связи с официальным известием о кончине Н.А. Меренберг.

Умерла Наталья Александровна во французском го** роде Канне, в доме дочери - графини Софии Торби. В печати широко сообщалось о смерти младшей дочери поэта^*.

^* ("Московские ведомости", 1913, 12, 14, 22 марта; "Русское слово", 1913, 14 марта; "Биржевые ведомости" (веч. вып.), 1913, 14, 15, 21 марта; "Новое время", 1913, 15 марта; "Речь", 1913, 13 марта; "Утро России", 1913, 16 марта; "Известия книжных магазинов т-ва М. О. Вольф по литературе, паукам и библиографии", 1913, № 4, стб. 63; "Исторический вестник", 1913, № 4, с. 381- 382, и др.)

Е. Н. Бибикова писала, что Н. А. Меренберг уже после смерти мужа узнала о том, что "царствующий герцог Нассауский... не дозволит похоронить морганатическую жену [Николая Вильгельма Нассауского] в их родовом склепе. Властная Наталья Александровна возмутилась и взяла обещание с зятя Михаила Михайловича, чтобы ее сожгли и пепел высыпали в склеп над гробом мужа. Он так и сделал"^*".

^* (ИРЛИ, ф. 244, оп. 20, № 175.)

Жившая в России дочь покойной Анна Михайловна Кондырева, узнав из телеграмм о предстоящей кремации в городе Майнце тела Натальи Александровны, обратилась через дипломатические каналы к германскому правительству с просьбой дать ей и членам ее семьи возможность похоронить мать по православному обряду.

Однако германские власти отклонили просьбу русских родственников графини Меренберг на том основании, что "воля покойной, выраженная в завещании, должна быть исполнена"^*.

^* (Сожжение тела дочери Пушкина. - "Биржевые ведомости" (веч. вып.), 1913, 21 марта.)

20 марта состоялась кремация, урна с прахом дочери Пушкина была доставлена в Висбаден на могилу ее мужа Николая Вильгельма Нассауского ...

От второго брака у Натальи Александровны было трое детей - София, Александра, Георг Николай. Потомки Пушкина по этой линии и сейчас живут за рубежом.

Благодаря младшей дочери поэта были опубликованы письма А. С. Пушкина к жене. Эти письма Наталья Николаевна бережно хранила до конца жизни. Она предполагала подарить их старшей дочери Марии, о чем не раз говорила ей. Но Мария Александровна, приехавшая к умиравшей матери за сутки до ее кончины, по просьбе последней уступила их младшей сестре, которой они могли послужить материальной поддержкой в ее трудном положении в связи с неудавшейся в первом браке семейной жизнью.

Наталья Александровна "вследствие стесненных обстоятельств" не раз пыталась продать письма отца какому-нибудь журналу, но торговая сделка не состоялась.

Ольга Александровна Павлова, внучка А. С. Пушкина, Фотография 1902 г.

Только в 1876 году Н. А. Меренберг передала 75 писем А. С. Пушкина (12 - к невесте, 62^* - к жене, одно - к теще, Н. И. Гончаровой) Ивану Сергеевичу Тургеневу, который договорился о публикации их в журнале "Вестник Европы", издававшемся М. М. Стасюлевичем, сам написал предисловие к ним, исключил из писем "то, что не годится для печати", просмотрел перевод 12 писем, написанных поэтом по-французски (11 - к невесте, одно - к теще).

^* (В действительности их было 63: публикуя письмо А. С. Пушкина к Н. Н. Пушкиной от 10 мая 1836 года, И. С. Тургенев дал его как приписку к письму от 16 мая 1836 года. )

Графиня Меренберг согласилась на невыгодные для нее условия, предложенные Стасюлевичем. За обнародование писем Пушкина в этом журнале она получила всего 1000 рублей и десять экземпляров издания, в том числе четыре на голландской бумаге.

К сожалению, М. М. Стасюлевич без должного такта отнесся к такому ответственному делу, как публикация личной переписки всемирно известного поэта. Он не только не сделал дополнительных купюр, о чем просил его И. С. Тургенев, но во многих случаях даже восстановил то, что вычеркнул писатель из этических соображений.

Такая небрежность в издании стала одной из причин острого недовольства сыновей А. С. Пушкина появлением писем отца в первом и третьем номерах "Вестника Европы" за 1878 год.

В письме к М. М. Стасюлевичу от 25 марта 1878 года И. С. Тургенев сообщал: "...меня какой-то А. В^*. письменно предуведомил, что сыновья Пушкина нарочно едут в Париж, чтобы поколотить меня за издание писем их отца! Почему же меня, а не родную сестру, разрешившую печатание? Впрочем, я полагаю: это просто сплетня, если не мистификация"^**.

^* (О ком идет речь, не установлено. )

^** (Цит. выше Собрание сочинений И. С. Тургенева (прим. 1), т. 12, с. 302. Подробнее о публикации писем Пушкина Тургеневым см.: Измайлов Н. В. Тургенев - издатель писем Пушкина к Н. Н. Пушкиной. - В кн.: Тургеневский сб. Материалы к Полному собранию сочинений и писем И. С. Тургенева, т. 5. Л., "Наука", 1969, с. 399-416.)

О собственной роли в публикации писем Пушкина И. С. Тургенев писал в предисловии "От издателя": "...я считаю избрание меня дочерью Пушкина в издатели этих писем одним из почетнейших фактов моей литературной карьеры; я не могу довольно высоко оценить доверие, которое она оказала мне, возложив на меня ответственность за необходимые сокращения и исключения.

Быть может, я до некоторой степени заслужил это доверие моим глубоким благоговением перед памятью ее родителя, учеником которого я считал себя "с младых ногтей" и считаю до сих пор..."

Анна Александровна Пушкина. Фотография середины 1930-х гг.

И дальше: "Сама дочь поэта, решившись поделиться с отечественной публикою корреспонденцией своего родителя, адресованной к его жене - ее матери, - освятила, так сказать, наше право перенести весь вопрос в более возвышенную и безучастную - как бы документальную сферу.

Нам остается искренне поблагодарить графиню Н. А. Меренберг за этот поступок, на который она, конечно, решилась не без некоторого колебания, - и выразить надежду, что ту же благодарность почувствует и докажет ей общественное мнение"^*.

^* ("Вестник Европы", 1878, № 1, с. 7-8.)

Когда письма Пушкина были изданы, возник вопрос о судьбе их автографов. М. М. Стасюлевич хотел удержать подлинники у себя, чтобы передать их затем в Пушкинский Лицейский музей. Однако Н. А. Меренберг не согласилась с этим. 8 января 1879 года она писала М. М. Стасюлевичу: "Милостивый государь Михаил Матвеевич, Иван Сергеевич передал мне Ваше предложение насчет писем отца моего. Признаюсь откровенно, что я не в силах принести ту жертву, которую Вы от меня ожидаете. Я так дорожу письмами отца моего, что, конечно, при жизни никогда добровольно не расстанусь с ними. И потому я покорно прошу Вас передать их зятю моему Ивану Андреевичу Арапову, которого я буду просить явиться к Вам по этому поводу"^*.

^* (Цит. по кн.: М. М. Стасюлевич и его современники в их переписке, т. 3. СПб., 1912, с. 654.)

Вскоре письма поэта были возвращены Наталье Александровне. Но через два года после открытия памятника Пушкину в Москве она уступила Румянцевскому музею автографы 63^* писем ее отца к Н. Н. Пушкиной. Сделала это Наталья Александровна Меренберг через своего брата, Александра Александровича, и по его настоянию.

^* (По позднейшей нумерации писем в Государственной библиотеке СССР имени В. П. Ленина - 64, так как одно письмо, от 11 июня 1834 года, оказалось разбитым на два.)

Письма были переданы в музей в запечатанном конверте. На нем рукой Н. А. Меренберг написано: "Его превосходительству Александру Александровичу Пушкину".

В письме А. А. Пушкина к великому князю Константину Константиновичу от 6 марта 1905 года так говорится об этом: "Когда же сестра моя, в 1882 году, поручила мне передать в Румянцевский музей эти письма, я, наученный горьким опытом, по соглашению с братом и сестрами, признал необходимым обусловить этот дар запрещением пользоваться им в течение 50 лет"^*.

^* (ИРЛИ, ф. 244, оп. 27, № 36.)

Запрет, наложенный А. А. Пушкиным на письма отца, опубликованные Тургеневым без разрешения сыновей поэта, действовал до середины 1920-х годов. Таким образом, все дореволюционные издания сочинений Пушкина воспроизводили письма поэта не по подлинникам, хранившимся в Румянцевском музее, а по текстам, отредактированным Тургеневым. Только в 1926 году Н. В. Измайлов, помогавший Б. Л. Модзалевскому сверять тексты писем Пушкина для предстоявшего издания, получил возможность прочитать их автографы, которые хранились в Государственной библиотеке СССР имени В. И. Ленина.

Десять французских писем А. С. Пушкина к невесте, Н. Н. Гончаровой, и одно к теще, Н. И. Гончаровой, Наталья Александровна Меренберг оставила у себя. В настоящее время они являются собственностью балетмейстера и коллекционера С. М. Лифаря, живущего в Париже.

Анна Александровна Пушкина, внучка А. С. Пушкина, Фотография 1888 г.

Одно письмо Пушкина к невесте (подлинник по-русски, в "Вестнике Европы" напечатано под № 8) графиня Меренберг подарила своей дочери от первого брака А. М. Кондыревой, еще одно - доктору В. Б. Бертенсону (в "Вестнике Европы" опубликовано с пометой "к № 11"). Оба письма впоследствии поступили в Пушкинский Дом^*.

^* (Одно письмо Пушкина к жене - от 24 апреля 1834 года, - отколовшееся от остальных его писем к Наталье Николаевне, попало в Пушкинский Дом другим путем. И. С. Тургеневым оно напечатано не было. Уточнением сведений о судьбе инеем А. С. Пушкина к Н. Н. Пушкиной (Гончаровой) автор обязан Р. Е. Теребениной.)