Дневники и автобиографические записи

Из лицейского дневника

1815

...большой грузинский нос, а партизан почти и вовсе был без носу. Давыдов является к Бенигсену: "Князь Багратион, говорит, прислал меня доложить вашему высокопревосходительству, что неприятель у нас на носу..." "На каком носу, Денис Васильевич? - отвечает генерал. - Ежели на вашем, так он уже близко, если же на носу князя Багратиона, то мы успеем еще отобедать..."

Жуковский дарит мне свои стихотворенья.

28 ноября.

Шишков и г-жа Бунина увенчали недавно князя Шаховского лавровым венком; на этот случай сочинили очень остроумную пиесу под названьем "Венчанье Шутовского". (Гимн на голос: de Bechamel.)

 Вчера в торжественном венчанье 
 Творца "Затей" 
 Мы зрели полное собранье 
 Беседы всей; 
 И все в один кричали строй: 
 Хвала, хвала тебе, о Шутовской! 
 Хвала, герой! 
 Хвала, герой! 

 Он злой Карамзина гонитель, 
 Гроза баллад; 
 В беседе добрый усыпитель, 
 Хлыстову брат. 
 И враг талантов записной! 
 Хвала, хвала тебе, о Шутовской! 
 Хвала, герой! 
 Хвала, герой! 

 Всей братьи дал свои он "Шубы", 
 И все дрожат! 
 Его величие не трубы - 
 Свистки гласят. 
 Он мил и телом и душой! 
 Хвала, хвала тебе, о Шутовской! 
 Хвала, герой! 
 Хвала, герой! 

 И вот под сенью обветшалой 
 Старик седой! 
 Пред ним вязанки прозы вялой, 
 Псалтырь в десной. 
 Кругом поэтов бледный строй: 
 Хвала, хвала тебе, старик седой! 
 О дед седой! (bis) 

 И вдруг раздался за дверями 
 И скрып и вой - 
 Идут сотрудники с гудками 
 И сам герой! 
 Поет он гимн венчальный свой, 
 Хвала, хвала тебе, о Шутовской! 
 Хвала, герой! 
 Хвала, герой! 

 "Я князь, поэт, директор, воин - 
 Везде велик, 
 Венца лаврового достоин 
 Мой тучный лик. 
 Венчая, пойте всей толпой: 
 Хвала, хвала тебе, о Шутовской! 
 Хвала, герой! 
 Хвала, герой! 

 Писал я на друзей пасквили 
 И на отца; 
 Поэмы, тощи водевили - 
 Им нет конца. 
 И "Воды" я пишу водой. 
 Хвала, хвала тебе, о Шутовской! 
 Тебе, герой, 
 Тебе, герой!.. 

 Еврей мой написал "Дебору", 
 А я списал. 
 В моих твореньях много сору - 
 Кто ж их читал? 
 Доволен, право, я собой. 
 Хвала, хвала тебе, о Шутовской! 
 Хвала, герой! 
 Хвала, герой!" 

 Потом к Макару и Ежовой 
 Герой бежит. 
 "Вот орден мой - венок лавровый, 
 Пусть буду бит, 
 Зато увенчан красотой!" 
 Хвала, хвала тебе, о Шутовской! 
 Хвала, герой! 
 Хвала, герой! 

29 ноября.

 Итак, я счастлив был, итак, я наслаждался, 
 Отрадой тихою, восторгом упивался... 
 И где веселья быстрый день? 
 Промчался лётом сновиденья. 
 Увяла прелесть наслажденья, 
 И снова вкруг меня угрюмой скуки тень!..

Я счастлив был!.. нет, я вчера не был счастлив; поутру я мучился ожиданьем, с неописанным волненьем стоя под окошком, смотрел на снежную дорогу _ ее не видно было! - наконец я потерял надежду, вдруг нечаянно встречаюсь с нею на лестнице, - сладкая минута!..

 Он пел любовь, но был печален глас, 
 Увы! он знал любви одну лишь муку! 
                                Жуковский.

Как она мила была! как черное платье пристало к милой Бакуниной!

Но я не видел ее 18 часов - ах! какое положенье, какая мука! - - -

Но я был счастлив 5 минут - -

10 декабря.

Вчера написал я третью главу "Фатама, или Разума человеческого: Право естественное". Читал ее С. С. и вечером с товарищами тушил свечки и лампы в зале. Прекрасное занятие для философа! - Поутру читал "Жизнь Вольтера".

Начал я комедию - не знаю, кончу ли ее.

Третьего дни хотел я начать ироическую поэму "Игорь и Ольга", а написал эпиграмму на Шаховского, Шихматова и Шишкова, - вот она:

 Угрюмых тройка есть певцов: 
 Шихматов, Шаховской, Шишков. 
 Уму есть тройка супостатов: 
 Шишков наш, Шаховской, Шихматов, 
 Но кто глупей из тройки злой? 
 Шишков, Шихматов, Шаховской!

Летом напишу я "Картину Царского Села".

1. Картина сада.

2. Дворец. День в Царском Селе.

3. Утреннее гулянье.

4. Полуденное гулянье.

5. Вечернее гулянье.

6. Жители Сарского Села.

Вот главные предметы вседневных моих записок. Но это еще будущее.

Вчера не тушили свечек; зато пели куплеты на голос: "Бери себе повесу". Запишу, сколько могу упомнить:

На Георгиевского

 Предположив - и дальше 
 На грацию намек. 
 Ну-с - Августин богослов, 
 Профессор Бутервек. или: 
 Над печкою богослов, 
 А в печке Бутервек. 
 Потом Ниобы группа, 
 Кореджиев тьмо-свет, 
 Прелестна грациозность 
 И счастлив он, поэт.

На Кайданова

 Потише, животины! 
 Да долго ль, говорю? 
 Потише - Бомгольм, Борнгольм, 
 Еще раз повторю.

На Карцева

 Какие ж вы ленивцы! 
 Ну, на кого напасть? 
 Да нуте-ка, Вольховский, 
 Вы ересь понесли. 

 А что читает Пушкин? 
 Подайте-ка сюды! 
 Ступай из класса с богом, 
 Назад не приходи. 

 А слышали ль вы новость? 
 Наш доктор стал ленив. 
 Драгуна посылает, 
 или: ревнив 
      И граф послал драгуна, 
      Чтоб отпереть жену. 

 А Камараж взбесился, 
 Роспини обокрал; 
 А Фридебург свалился, 
 А граф захохотал. 

 Наш доктор хромоглазый 
 В банк выиграл вчера, 
 А, следственно, гоняет 
 Он лошадей с утра. 

На Шумахера

 Скажите мне шастицы, 
 Как напрымер: wenn so, 
 Je weniger und desto, 
 Die Sonne scheint also*.

^* (Если так, чем меньше и тем. Итак, солнце светит (нем.).)

На Гакена

 Мольшать! я сам фидала, 
 Мольшать! я гуфернер! 
 Мольшать! - ты сам софрала - 
 Пошалуюсь теперь.

На Владиславлева

 Матвеюшка! дай соли, 
 Нет моченьки, мой свет, 
 Служил я государю 
 Одиннадцать уж лет.

На Левашова

 Bonjour, Messieurs, - потише! 
 Поводьем не играй! 
 Уж я тебя потешу 
 A quand l'equitation*.

^* (Когда будет урок верховой езды (франц.).)

На Вильмушку

 Лишь для безумцев, Зульма, 
 Вино запрещено. 
 А Вильмушке, поэту, 
 Стихи писать грешно. 
 или: А не даны поэту 
      Ни гений, ни вино.

На Зябловского и Петрова

 Какой столичный город, 
 Желательно бы знать? 
 А что такое ворот, 
 Извольте мне сказать? 

На Иконникова

 Скажите: раз, два, три, 
 Тут скажут все скоты: 
 Да где ж ее взрасти? 
 Да на святой Руси!

На Куницына

 Известен третий способ: 
 Через откупщиков; 
 В сем случае помещик 
 Владелец лишь земли.

17 декабря.

Вчера провел я вечер с Иконниковым.

Хотите ли видеть странного человека, чудака, - посмотрите на Иконникова. Поступки его - поступки сумасшедшего; вы входите в его комнату, видите высокого, худого человека в черном сертуке, с шеей, окутанной черным изорванным платком. Лицо бледное, волосы не острижены, не расчесаны; он стоит задумавшись - кулаком нюхает табак из коробочки - он дико смотрит на вас - вы ему близкий знакомый, вы ему родственник или друг - он вас не узнает, вы подходите, зовете его по имени, говорите свое имя - он вскрикивает, кидается на шею, целует, жмет руку, хохочет задушевным голосом, кланяется, садится, начинает речь, не доканчивает, трет себе лоб, ерошит голову, вздыхает. Перед ним карафин воды; он наливает стакан и пьет, наливает другой, третий, четвертый, - спрашивает еще воды и еще пьет, говорит о своем бедном положении - он не имеет ни денег, ни места, ни покровительства, - ходит пешком из Петербурга в Царское Село, чтобы осведомиться о каком-то месте, которое обещал ему какой-то шарлатан. Он беден, горд и дерзок, рассыпается в благодареньях за ничтожную услугу или простую учтивость, неблагодарен и даже сердится за благодеянье, ему оказанное, легкомыслен до чрезвычайности, мнителен, чувствителен, честолюбив. Иконников имеет дарованья, пишет изрядно стихи и любит поэзию; вы читаете ему свою пиесу - наотрез говорит он: такое-то место глупо, без смысла, низко; зато за самые посредственные стихи кидается вам на шею и называет вас гением. Иногда он учтив до бесконечности, в другое время груб нестерпимо. Его любят - иногда, смешит он часто, а жалок почти всегда.

Мои мысли о Шаховском

Шаховской никогда не хотел учиться своему искусству и стал посредственный стихотворец. Шаховской не имеет большого вкуса, он худой писатель - что ж он такой? - неглупый человек, который, замечая все смешное или замысловатое в обществах, пришед домой, все записывает и потом как ни попало вклеивает в свои комедии.

Он написал "Нового Стерна": холодный пасквиль на Карамзина.

Он написал водевиль "Ломоносов": представил отца русской поэзии в кабаке, и заставил его немцам говорить русские свои стихи, и растянул на три действия две или три занимательные сцены.

Он написал "Казак-стихотворец"; в нем есть счастливые слова, песни замысловатые, но нет даже и тени ни завязки, ни развязки. - Маруся занимает, но все прочие холодны и скучны.

Не говорю о "Встрече незваных" - пустом представлении, без малейшего искусства или занимательности.

Он написал поэму "Шубы" - и все дрожат. Наконец он написал "Кокетку". И наконец написал он комедию - хотя исполненную ошибок во всех родах, в продолжение трех первых действий холодную и скучную и без завязки, но все комедию.

Первые ее явления скучны. Князь Холмский, лицо не действующее, усыпительный проповедник, надутый педант - и в Липецк приезжает только для того, чтобы пошептать на ухо своей тетке в конце пятого действия.

Из кишиневского дневника

1821

2 апреля. Вечер провел у H. G. - прелестная гречанка. Говорили об А. Ипсиланти; между пятью греками я один говорил как грек: все отчаивались в успехе предприятия этерии. Я твердо уверен, что Греция восторжествует, а 25000000 турков оставят цветущую страну Эллады законным наследникам Гомера и Фемистокла. С крайним сожалением узнал я, что Владимиреско не имеет другого достоинства, кроме храбрости необыкновенной - храбрости достанет и у Ипсиланти.

3 апреля. Третьего дни хоронили мы здешнего митрополита; во всей церемонии более всего понравились мне жиды: они наполняли тесные улицы, взбирались на кровли и составляли там живописные группы. Равнодушие изображалось на их лицах - со всем тем ни одной улыбки, ни одного нескромного движенья! Они боятся христиан и потому во сто крат благочестивее их.

Читал сегодня послание князя Вяземского к Жуковскому. Смелость, сила, ум и резкость; но что за звуки! Кому был Феб из русских ласков. Неожиданная рифма Херасков не примиряет меня с такой какофонией. Баратынский - прелесть.

Из кишиневского дневника. Автограф

9 апреля, утро провел с Пестелем; умный человек во всем смысле этого слова. "Mon coeur est materialiste, - говорит он, - mais ma raison s'y refuse"^*. Мы с ним имели разговор метафизический, политический, нравственный и проч. Он один из самых оригинальных умов, которых я знаю...

^* (Сердцем я материалист, но мой разум этому противится (франц.).)

Получил письмо от Чедаева. - Друг мой, упреки твои жестоки и несправедливы; никогда я тебя не забуду. Твоя дружба мне заменила счастье. Одного тебя может любить холодная душа моя. - Жалею, что не получил он моих писем: они его бы обрадовали. Мне надобно его видеть.

В "Сыне отечества" напечатали одно письмо мое к Василию Львовичу. Это меня взбесило; тотчас написал Гречу официальное письмо.

Вчера князь Дм. Ипсиланти сказал мне, что греки перешли через Дунай и разбили корпус неприятельский.

4 мая был я принят в масоны.

9 мая. Вот уже ровно год, как я оставил Петербург. Третьего дня писал я к князю Ипсиланти, с молодым французом, который отправляется в греческое войско. - Вчера был у кн. Суццо.

Баранов умер. Жаль честного гражданина, умного человека.

26 мая. Поутру был у меня Алексеев. Обедал у Инзова. После обеда приехали ко мне Пущин, Алексеев и Пестель - потом был я в здешнем остроге. N3. Тарас Кирилов. Вечер у Крупенских.

6 июня написал следующую записку:

Avis a M-r Deguilly ex-officier francais.

Il ne suffit pas d'erte un Jean Foutre, il faut encore l'etre franchement.

A la veille d'un foutu duel au sabre on n'ecrit pas sous les yeux de sa femme des jeremiades et son testament etc. etc.^*

^* (К сведению г-на Дегильи, бывшего французского офицера. Недостаточно быть дрянью, надо еще быть ею открыто. Накануне дрянной дуэли на саблях не пишут на глазах жены беспрестанных жалоб, завещания и т. д. и т. д. (франц.).)

Оставим этого несчастного.

Записи 1821-1830 гг.

1821

18 juillet. 1821. Nouvelle de la mort de Napoleon. Bal chez Parcheveque armenien. 1821^*.

^* (18 июля. 1821. Известие о смерти Наполеона. Бал у армянского архиепископа (франц.).)

1822

После обеда во сне видел Кюхельбекера. 1 июля день счастливый.

1824

8 fevrier la nuit 1824. Joue avec Schwarz et S.; perdu; soupe chez Comtesse Elise Woronzoff.

1824. 19/7 avril mort de Byron.

Mai 26. Voyage, vin de Hongrie.

Juillet 30 - Turco in Italia. 31 - depart.

Aout 9 - arrive a Michailovsky^*.

^* (8 февраля 1824 ночь. Играл со Шварцем и С.; проиграл; ужинал у графини Элизы Воронцовой. 19/7 апреля смерть Байрона. Мая 26. Поездка, венгерское вино. Июля 30 - Турок в Италии. 31 - отъезд. Август 9 - прибыл в Михайловское (франц.).)

5 сентября 1824. Une lettre de Elise Woronzoff2).

2) Письмо от Элизы Воронцовой (франц.).

1826

Июль

Услышал о смерти Р., П., М., К., Б., 24.

1 сентября 1826 известие о коронации.

1828

25 июля. Фанни. Няня + Elisa e Claudio^*. Няня.

^* (Элиза и Клавдио (итал.).)

2 октября. Письмо к царю. Le cadavre^* Dorliska - Вечер у кн. Dolgorouky.

^* (Труп (франц.).)

16 октября 1828. С. П. Б. Ямская 33. Граф Толстой от государя.

1829

Владикавказ 22 мая 1829.

25 мая. Коби.

Душет. 27 мая.

Арзрумская баня 14 июля - чума.

18 июля. Арзрум - карантин. Обед у графа Паскевича - харем - сабля.

Пушкин. Автопортрет. 1829

1830

9 сентября. Болдино 1830. Письмо от Natalie.

25 сентября. Письмо от Natalie. Кистеневские крестьяне.

19 октября. Сожжена X песнь.

Из дневника 1831 года

26-го июля. Вчера государь император отправился в военные поселения (в Новгородской губернии) для усмирения возникших там беспокойств. Несколько офицеров и лекарей убито бунтовщиками. Их депутаты пришли в Ижору с повинной головою и с распискою одного из офицеров, которого пред смертию принудили бунтовщики письменно показать, будто бы он и лекаря отравливали людей. Государь говорил с депутатами мятежников, послал их назад, приказал во всем слушаться графа Орлова, посланного в поселения при первом известии о бунте, и обещал сам к ним приехать. "Тогда я вас прощу", - сказал он им. Кажется, все усмирено, а если нет еще, то все усмирится присутствием государя.

Однако же сие решительное средство, как последнее, не должно быть всуе употребляемо. Народ не должен привыкать к царскому лицу, как обыкновенному явлению. Расправа полицейская должна одна вмешиваться в волнения площади, - и царский голос не должен угрожать ни картечью, ни кнутом. Царю не должно сближаться лично с народом. Чернь перестает скоро бояться таинственной власти и начинает тщеславиться своими сношениями с государем. Скоро в своих мятежах она будет требовать появления его как необходимого обряда. Доныне государь, обладающий даром слова, говорил один; но может найтиться в толпе голос для возражения. Таковые разговоры неприличны, а прения площадные превращаются тотчас в рев и вой голодного зверя. Россия имеет 12000 верст в ширину; государь не может явиться везде, где может вспыхнуть мятеж.

Покамест полагали, что холера прилипчива, как чума, до тех пор карантины были зло необходимое. Но коль скоро начали замечать, что холера находится в воздухе, то карантины должны были тотчас быть уничтожены. 16 губерний вдруг не могут быть оцеплены, а карантины, не подкрепленные достаточно цепию, военного силою, - суть только средства к притеснению и причины к общему неудовольствию. Вспомним, что турки предпочитают чуму карантинам. В прошлом году карантины остановили всю промышленность, заградили путь обозам, привели в нищету подрядчиков и извозчиков, прекратили доходы крестьян и помещиков и чуть не взбунтовали 16 губерний. Злоупотребления неразлучны с карантинными постановлениями, которых не понимают ни употребляемые на то люди, ни народ. Уничтожьте карантины, народ не будет отрицать существования заразы, станет принимать предохранительные меры и прибегнет к лекарям и правительству; но покамест карантины тут, меньшее зло будет предпочтено большему и народ будет более беспокоиться о своем продовольствии, о угрожающей нищете и голоде, нежели о болезни неведомой и коей признаки так близки к отраве.

29-го. Третьего дня государыня родила великого князя Николая. Накануне она позволила фрейлине Россети выйти за Смирнова.

Государь приехал перед самыми родами императрицы. Бунт в Новгородских колониях усмирен его присутствием. Несколько генералов, полковников и почти все офицеры полков Аракчеевского и короля Прусского перерезаны. Мятежники имели списки мнимых отравителей, то есть начальников и лекарей. Генерала они засекли на плаце; над некоторыми жертвами убийцы ругались. Посадив на стул одного майора, они подходили к нему с шутками: "Ваше высокоблагородие, что это вы так побледнели? Вы сами не свои, вы так смирны", - и с этим словом били его по лицу. Лекарей убито 15 человек; один из них спасен больными, лежащими в лазарете. Этот лекарь находился 12 лет в колонии, был отменно любим солдатами за его усердие и добродушие. Мятежники отдавали ему справедливость, но хотели, однако ж, его зарезать, ибо и он стоял в списке жертв. Больные вытребовали его из-под караула. Мятежники хотели было ехать к Аракчееву в Грузино, чтоб убить его, а дом разграбить. 30 троек были уже готовы. Жандармский офицер, взявший над ними власть, успел уговорить их оставить это намерение. Он было спас и офицеров полка Прусского короля, уговорив мятежников содержать несчастных под арестом; но после его отъезда убийства совершились. Государь обедал в Аракчеевском полку. Солдаты встретили его с хлебом и медом. Арнт, находившийся при нем, сказал им с негодованием: "Вам бы должно вынести кутью". Государь собрал полк в манеже, приказал попу читать молитвы, приложился ко кресту и обратился к мятежникам. Он разругал их, объявил, что не может их простить, и требовал, чтоб они выдали ему зачинщиков. Полк обещался. Свидетели с восторгом и с изумлением говорят о мужество и силе духа императора.

Восемь полков, возмутившихся в Старой Руссе, получили повеление идти в Гатчино.

Сентября 4. Суворов привез сегодня известие о взятии Варшавы. Паскевич ранен в бок. Мартынов и Ефимович убиты; Гейсмар ранен. - Наших пало 6000. Поляки защищались отчаянно. Приступ начался 24 августа. Варшава сдалась безусловно 27. Раненый Паскевич сказал: "Du moms j'ai fait mon devoir"^*. Гвардия все время стояла под ядрами. Суворов был два раза на переговорах и в опасности быть повешенным. Государь пожаловал его полковником в Суворовском полку. Паскевич сделан князем и светлейшим. Скржнецкий скрывается; Лелевель при Раморино; Суворов видел в Варшаве Montebello (Lannes), Высоцкого, начинщика революции, гр. А. Потоцкого и других. Взятие под стражу еще не началось. Государь тому удивился; мы также.

^* ("По крайней мере я исполнил мой долг" (франц.).)

На днях скончался в Петербурге Фон-Фок, начальник 3-го отделения государевой канцелярии (тайной полиции), человек добрый, честный и твердый. Смерть его есть бедствие общественное. Государь сказал: "J'ai perdu Fock; je ne puis que le pleures et me plaindre de n'avoir pas pu I'aimer"^*. Вопрос: кто будет на его месте? важнее другого вопроса: что сделаем с Польшей?

^* ("Я потерял Фока; мог лишь оплакивать его и жалеть о себе, что не мог его любить" (франц.).)

Мнение Жомини о польской кампании: Главная ошибка Дибича состояла в том, что он, предвидя скорую оттепель, поспешил начать свои действия наперекор здравому смыслу, 15 дней разницы не сделали бы. Счастие во многом помогло Паскевичу: 1) Он не мог перейти со всеми силами Вислу; но на Палена Скржнецкий не напал. 2) Он должен был пойти на приступ, а из Варшавы выступило 20000 и ушли слишком далеко. Ошибка Скржнецкого состояла в том, что он пожертвовал 8000 избранного войска понапрасну под Остроленкой. Позиция его была чрезвычайно сильная, и Паскевич опасался ее. Но Скржнецкого сменили недовольные его действиями или бездействием начальники мятежа, и Польша погибла.

"Сколько в суворовском полку осталось?" - спросил государь у Суворова. - "300 человек, ваше величество". - "Нет, 301: ты в нем полковник".

Записи 1832-1833 гг.

1832

10 mars 1832. Bibliotheque de Voltaire^*.

^* (Библиотека Вольтера (франц.).)

Май 1833

Постановление о дворне и о прочем.

О уничтожении розн.

Новое постановление Сената и в чем состоит.

Дневник 1833-1835 гг.

1833

24 ноября. Обедал у К. А. Карамзиной, видел Жуковского. Он здоров и помолодел. Вечером rout у Фикельмонт. Странная встреча: ко мне подошел мужчина лет 45, в усах и с проседью. Я узнал по лицу грека и принял его за одного из моих старых кишиневских приятелей. Это был Суццо, бывший молдавский господарь. Он теперь посланником в Париже; не знаю еще, зачем здесь. Он напомнил мне, что в 1821 году был я у него в Кишиневе вместе с Пестелем. Я рассказал ему, каким образом Пестель обманул его и предал этерию, представя ее императору Александру отраслию карбонаризма. Суццо не мог скрыть ни своего удивления, ни досады, - тонкость фанариота была побеждена хитростию русского офицера! Это оскорбляло его самолюбие.

Государь уехал нечаянно в Москву накануне в ночь.

27. Обед у Эпгельгардта, говорили о Сухозанете, назначенном в начальники всем корпусам. "C'est apparemment pour donner une autre tournure a ces etablissements"^* - сказал Энгельгардт.

^* ("Это, по-видимому, для того, чтобы дать другой оборот этим заведениям" (франц.).)

Осуждают очень дамские мундиры - бархатные, шитые золотом, особенно в настоящее время, бедное и бедственное.

Вечер у Вяземских.

28. Раут у С. В. Салтыкова. Гр. Орлов говорит о турецком посланнике: "C'est un animal. - Il a donc un secretaire?" - "Oui, un Phanariote, et c'est tout dire"^*.

^* ("Это животное. - Значит, у него есть секретарь? - Да, фанариот, и этим все сказано" (франц.).)

29. Три вещи осуждаются вообще - и по справедливости: 1) Выбор Сухозанета, человека запятнанного, вошедшего в люди через Яшвиля - педераста и отъявленного игрока, товарища Мартынова и Никитина. Государь видел в нем только изувеченного воина и назначил ему важнейший пост в государстве, как спокойное местечко в доме инвалидов. 2) Дамские мундиры. 3) Выдача гвардейского офицера фон-Бринкена курляндскому дворянству. Бринкен пойман в воровстве; государь не приказал его судить по законам, а отдал его на суд курляндскому дворянству; это зачем? К чему такое своенравное различие между дворянином псковским и курляндским; между гвардейским офицером и другим чиновником? Прилично ли государю вмешиваться в обыкновенный ход судопроизводства? Или нет у нас законов на воровство? Что, если курляндцы выключат его из среды своего дворянства и отошлют его, уже как дворянина русского, к суду обыкновенному? Вот вопросы, которые повторяются везде. Конечно, со стороны государя есть что-то рыцарское, но государь не рыцарь... Или хочет он сделать опять из гвардии то, что была она прежде? Поздно!

Молодая графиня Штакельберг (урожд. Тизенгаузен) умерла в родах. Траур у Хитровой и у Фикельмонт.

Вчера играли здесь "Les enfants d'Edouard"^*, и с большим успехом. Трагедия, говорят, будет запрещена. Экерн удивляется смелости применений... Блай их не заметил. Блай, кажется, прав.

^* ("Дети Эдуарда" (франц.).)

30 ноября. Вчера бал у Бутурлина (Жомини). Любопытный разговор с Блайем: зачем у вас флот в Балтийском море? для безопасности Петербурга? но он защищен Кронштадтом. Игрушка! - Долго ли вам распространяться? (Мы смотрели карту постепенного распространения России, составленную Бутурлиным.) Ваше место Азия; там совершите вы достойный подвиг сивилизации... etc.

Несколько офицеров под судом за неисправность в дежурстве. Великий князь их застал за ужином, кого в шлафорке, кого без шарфа... Он поражен мыслию об упадке гвардии. Но какими средствами думает он возвысить ее дух? При Екатерине караульный офицер ехал за своим взводом в возке и в лисьей шубе. В начале царствования Александра офицеры были своевольны, заносчивы, неисправны - а гвардия была в своем цветущем состоянии.

...При открытии Александровской колонны, говорят, будет 100000 гвардии под ружьем.

Декабрь 1833.

3. Вчера государь возвратился из Москвы, он приехал в 38 часов. В Москве его не ожидали. Во дворце не было ни одной топленной комнаты. Он не мог добиться чашки чаю.

Вчера Гоголь читал мне сказку: "Как Иван Иванович поссорился с Иваном Тимофеевичем", - очень оригинально и очень смешно.

4 вечером у Загряжской (Нат. Кир.). Разговор о Екатерине: Наталья Кирилловна была на галере вместе с Петром III во время революции. Только два раза видела она Екатерину сердитою, и оба раза на княгиню Дашкову. Екатерина звала ее в Эрмитаж. Кн. Дашкова спросила у придворных, как ходят они туда. Ей отвечали: через алтарь. Дашкова на другой день с десятилетним сыном прямо забралась в алтарь. Остановилась на минуту - поговорила с сыном о святости того места - и прошла с ним в Эрмитаж. На другой день все ожидали государыню, в том числе и Дашкова. Вдруг дверь отворилась, и государыня влетела, и прямо к Дашковой. Все заметили по краске ее лица и по живости речи, что она была сердита. Фрейлины перепугались. Дашкова извинялась во вчерашнем проступке, говоря, что она не знала, чтобы женщине был запрещен вход в алтарь.

- Как вам не стыдно, - отвечала Екатерина. - Вы русская - и не знаете своего закона; священник принужден на вас мне жаловаться... - Наталья Кирилловна рассказала анекдот с большой живостию. Княгиня Кочубей заметила, что Дашкова вошла, вероятно, в алтарь в качестве президента Русской академии. Второго анекдота я не выслушал.

Шум о дамских мундирах продолжается, - к б-му мало будет готовых. Позволено явиться в прежних русских платьях.

Храповицкий (автор записок) был некогда адъютантом у графа Кирилла Разумовского. У Елисаветы Петровны была одна побочная дочь, Будакова. Это знала Наталья Кирилловна от прежних елисаветинских фрейлин.

Государыня пишет свои записки... Дойдут ли они до потомства? Елисавета Алексеевна писала свои, они были сожжены ее фрейлиною; Мария Федоровна также. - Государь сжег их по ее приказанию. Какая потеря! Елисавета хотела завещать свои записки Карамзину (слышал от Катерины Андреевны).

6 декабря. Именины государя. Мартынов комендант. 4 полных генералов. Перовский - генерал-лейтенант. Меншиков - адмирал. Дамы представлялись в русском платье. На это некоторые смотрят как на торжество. Скобелев безрукий сказал кн. В-ой: я отдал бы последние три пальца для такого торжества! В. сначала не могла его понять.

Обедал у гр. А. Бобринского. Мятлев читал уморительные стихи. Молодые офицеры, которых великий князь застал ночью в неисправности и которые содержались под арестом, прощены.

14 декабря. Обед у Блая, вечер у Смирновых.

11-го получено мною приглашение от Бенкендорфа явиться к нему на другой день утром. Я приехал. Мне возвращен "Медный всадник" с замечаниями государя. Слово кумир не пропущено высочайшею ценсурою; стихи

 И перед младшею столицей 
 Померкла старая Москва, 
 Как перед новою царицей 
 Порфироносная вдова -

вымараны. На многих местах поставлен (?), - все это делает мне большую разницу. Я принужден был переменить условия со Смирдиным.

Кочубей и Нессельроде получили по 200000 на прокормление своих голодных крестьян. Эти четыреста тысяч останутся в их карманах. В голодный год должно стараться о снискании работ и о уменьшении цен на хлеб; если же крестьяне узнают, что правительство или помещики намерены их кормить, то они не станут работать, и никто не в состоянии будет отвратить от них голода. Все это очень соблазнительно. В обществе ропщут, - а у Нессельроде и Кочубей будут балы (что также есть способ льстить двору).

15. Вчера не было обыкновенного бала при дворе; императрица была нездорова. Поутру обедня и молебен.

16. Бал у Кочубея. Императрица должна была быть, но не приехала. Она простудилась. Бал был очень блистателен. Гр. Шувалова удивительно была хороша.

17. Вечер у Жуковского. Немецкий amateur^*, ученик Тиков, читал "Фауста" - неудачно, по моему мнению.

^* (любитель (франц.).)

В городе говорят о странном происшествии. В одном из домов, принадлежащих ведомству придворной конюшни, мебели вздумали двигаться и прыгать; дело пошло по начальству. Кн. В. Долгорукий нарядил следствие. Один из чиновников призвал попа, но во время молебна стулья и столы не хотели стоять смирно. Об этом идут разные толки. N сказал, что мебель придворная и просится в Аничков.

Улицы не безопасны. Сухтельн был атакован на Дворцовой площади и ограблен. Полиция, видно, занимается политикой, а не ворами и мостовою.

Блудова обокрали прошедшею ночью.

1834

1 января. Третьего дня я пожалован в камер-юнкеры (что довольно неприлично моим летам). Но двору хотелось, чтобы Наталья Николаевна танцевала в Аничкове. Так я же сделаюсь русским Dangeau.

Скоро по городу разнесутся толки о семейных ссорах Безобразова с молодою своей женою. Он ревнив до безумия. Дело доходило не раз до драки и даже до ножа. Он прогнал всех своих людей, не доверяя никому. Третьего дня она решилась броситься к ногам государыни, прося развода или чего-то подобного. Государь очень сердит. Безобразов под арестом. Он, кажется, сошел с ума.

Меня спрашивали, доволен ли я моим камер-юнкерством? Доволен, потому что государь имел намерение отличить меня, а не сделать смешным, - а по мне хоть в камер-пажи, только б не заставили меня учиться французским вокабулам и арифметике.

Встретил Новый год у Натальи Кирилловны Загряжской. Разговор со Сперанским о Пугачеве, о Собрании законов, о первом времени царствования Александра, о Ермолове etc.

7-го. Вигель получил звезду и очень ею доволен. Вчера был он у меня. Я люблю его разговор - он занимателен и делен, но всегда кончается толками о мужеложстве. Вигель рассказал мне любопытный анекдот. Некто Норман или Мэрман, сын кормилицы Екатерины II, умершей 96 лет, некогда рассказал Вигелю следующее. - Мать его жила в белорусской деревне, пожалованной ей государыней. Однажды сказала она своему сыну: "Запиши сегодняшнее число: я видела странный сон. Мне снилось, будто я держу на коленях маленькую мою Екатерину в белом платьице - как помню ее 60 лет тому назад". Сын исполнил ее приказание. Несколько времени спустя дошло до него известие о смерти Екатерины. Он бросился к своей записи, - на ней стояло 6-ое ноября 1796. Старая мать его, узнав о кончине государыни, не оказала никакого знака горести, но замолчала - и уже не сказала ни слова до самой своей смерти, случившейся пять лет после.

В свете очень шумят о Безобразовых. Он еще под арестом. Жена его вчера ночью уехала к своему брату, к дивизионному генералу. Думают, что Безобразов не останется флигель-адъютантом.

Государь сказал княгине Вяземской: "J'espere que Pouchkine a pris en bonne part sa nomination. Jusqu'a present il m'a tenu parole, et j'ai ete content de lui" etc. etc.^* Великий князь намедни поздравил меня в театре: - Покорнейше благодарю, ваше высочество; до сих пор все надо мною смеялись, вы первый меня поздравили.

^* ("Я надеюсь, что Пушкин принял по-хорошему свое назначение. До сих пор он сдержал данное мне слово, и я был доволен им" и т. д. и т. д. (франц.).)

17. Бал у гр. Бобрииского, один из самых блистательных. Государь мне о моем камер-юнкерстве не говорил, а я не благодарил его. Говоря о моем "Пугачеве", он сказал мне: "Жаль, что я не знал, что ты о нем пишешь; я бы тебя познакомил с его сестрицей, которая тому три недели умерла в крепости Эрлингфосской" (с 1774-го году!). Правда, она жила на свободе в предместии, по далеко от своей донской станицы, на чужой, холодной стороне. Государыня спросила у меня, куда ездил я летом. Узнав, что в Оренбург, осведомилась о Перовском с большим добродушием.

26-го января. В прошедший вторник зван я был в Аничков. Приехал в мундире. Мне сказали, что гости во фраках. Я уехал, оставя Наталью Николаевну, и, переодевшись, отправился на вечер к С. В. Салтыкову. Государь был недоволен и несколько раз принимался говорить об мне: "Il aurait pu se dormer la peine d'aller mettre un frac et de revenir. Faites-lui des reproches^*".

^* ("Он мог бы дать себе труд съездить надеть фрак и воз-вратиться. Попеняйте ему" (франц.).)

В четверг бал у кн. Трубецкого, траур по каком-то князе (то есть принце). Дамы в черном. Государь приехал неожиданно. Был на полчаса. Сказал жене: "Est-ce a propos de bottes ou de boutons que votre mari n'est pas venu dernierement?"^* (Мундирные пуговицы. Старуха гр. Бобринская извиняла меня тем, что у меня не были они нашиты.)

^* ("Из-за сапог или из-за пуговиц ваш муж не явился в последний раз?" (франц.))

Барон д'Антес и маркиз де Пина, два шуана, будут приняты в гвардию прямо офицерами. Гвардия ропщет.

Безобразов отправлен па Кавказ, жена его уже в Москве.

28 февраля. Протекший месяц был довольно шумен, - множество балов, раутов etc. Масленица. Государыня была больна и около двух недель не выезжала. Я представлялся. Государь позволил мне печатать "Пугачева"; мне возвращена моя рукопись с его замечаниями (очень дельными). В воскресение на бале, в концертной, государь долго со мною разговаривал; он говорит очень хорошо, не смешивая обоих языков, не делая обыкновенных ошибок и употребляя настоящие выражения.

Вчера обед у гр. Бобринского. Третьего дня бал у гр. Шувалова. На бале явился цареубийца Скарятин. Великий князь говорил множество каламбуров: полиции много дела (такой распутной масленицы я не видывал). Сегодня бал у австрийского посланника.

6 марта. Слава богу! Масленица кончилась, а с нею и балы.

Описание последнего дня масленицы (4-го марта) даст понятие и о прочих. Избранные званы были во дворец на бал утренний, к половине первого. Другие на вечерний, к половине девятого. Я приехал в 9. Танцевали мазурку, коей оканчивался утренний бал. Дамы съезжались, а те, которые были с утра во дворце, переменяли свой наряд. Было пропасть недовольных: те, которые званы были на вечер, завидовали утренним счастливцам. Приглашения были разосланы кое-как и по списку балов князя Кочубея; таким образом, ни Кочубей, ни его семейство, ни его приближенные не были приглашены, потому что их имена в списке не стояли. Все это кончилось тем, что жена моя выкинула. Вот до чего доплясались.

Царь дал мне взаймы 20000 на напечатание "Пугачева". Спасибо.

В городе много говорят о связи молодой княгини Суворовой с графом Витгенштейном. Заметили на ней новые бриллианты, - рассказывали, что она приняла их в подарок от Витгенштейна (будто бы по завещанию покойной его жены), что Суворов имел за то жестокое объяснение с женою etc. etc. Все это пустые сплетни: бриллианты принадлежали К-вой, золовке Суворовой, и были присланы из Одессы для продажи. Однако неосторожное поведение Суворовой привлекает общее внимание. Царица ее призывала к себе и побранила ее, царь еще пуще. Суворова расплакалась. "Votre Majeste, je suis jeune, je suis heureuse, j'ai des succes, voila pourquoi l`on m'envie, etc.^*" Суворова очень глупа и очень смелая кокетка, если не хуже.

^* ("Ваше величество, я молода, я счастлива, - вот почему мне завидуют" (франц.).)

Соболевский говорит о графе Вельгорском: "Il est du juste milieu, car il est toujours entre deux vins"^*.

^* ("Он держится середины, потому что всегда навеселе" (франц.). (Игра слов: juste milieu - золотая середина и название правительственной партии во Франции; entre deux vins - навеселе, буквально: между двух вин.))

3 марта был я вечером у кн. Одоевского. Соболевский, любезничая с Ланской (бывшей Полетика), сказал ей велегласно: "le ciel n'est pas plus pur que le fond de mon - cul"^*. Он ужасно смутился, свидетели (в том числе Ланская) не могли воздержаться от смеха. Княгиня Одоевская обратилась к нему, позеленев от злости. Соболевский убежал.

^* ("Небо не чище недр моего зада" (франц.).)

13 июля 1826 года в полдень государь находился в Царском Селе. Он стоял над прудом, что за Кагульским памятником, и бросал платок в воду, заставляя собаку свою выносить его на берег. В эту минуту слуга прибежал сказать ему что-то на ухо. Царь бросил и собаку и платок и побежал во дворец. Собака, выплыв на берег и не нашед его, оставила платок и побежала за ним. Фр... подняла платок в память исторического дня.

8 марта. Вчера был у Смирновой, ц. н., анекдоты. Жуковский поймал недавно на бале у Фикельмон (куда я не явился, потому что все были в мундирах) цареубийцу Скарятина и заставил его рассказывать 11-ое марта. Они сели. В эту минуту входит государь с гр. Бенкендорфом и застает наставника своего сына, дружелюбно беседующего с убийцею его отца! Скарятин снял с себя шарф, прекративший жизнь Павла 1-го.

Княжна Туркистанова, фрейлина, была в тайной связи с покойным государем и с кн. Владимиром Голицыным, который ее обрюхатил. Княжна призналась государю. Приняты были нужные меры, и она родила во дворце, так что никто и не подозревал. Императрица Мария Федоровна приходила к ней и читала ей евангелие, в то время как она без памяти лежала в постеле. Ее перевели в другие комнаты - и она умерла. Государыня сердилась, узнав обо всем; Вл. Голицын разболтал все по городу.

На похоронах Уварова покойный государь следовал за гробом. Аракчеев сказал громко (кажется, А. Орлову): "Один царь здесь его провожает, каково-то другой там его встретит?" (Уваров один из цареубийц 11-го марта).

Государь не любит Аракчеева. "Это изверг", - говорил он в 1825 году (apres avoir travaille avec lui et en retrant chez Vimperatrice dans le plus grand desordre de toilette)^*.

^* (поработав с ним и возвращаясь к императрице в совершенно беспорядочном костюме (франц.).)

17 марта. Вчера было совещание литературное у Греча об издании русского Conversation's Lexikon^*. Нас было человек со сто, большею частию неизвестных мне русских великих людей. Греч сказал мне предварительно: "Плюшар в этом деле есть шарлатан, а я пальяс: пью его лекарство и хвалю его". Так и вышло. Я подсмотрел много шарлатанства и очень мало толку. Предприятие в миллион, а выгоды не вижу. Не говорю уже о чести. Охота лезть в омут, где полощутся Булгарин, Полевой и Свиньин. Гаевский подписался, но с условием. Князь Одоевский и я последовали его примеру. Вяземский не был приглашен на сие литературное сборище. Тут я встретил доброго Галича и очень ему обрадовался. Он был некогда моим профессором и ободрял меня на поприще, мною избранном. Он заставил меня написать для экзамена 1814 года мои "Воспоминания в Царском Селе". Устрялов сказывал мне, что издает процесс Никонов. Важная вещь!

^* (Энциклопедический лексикон (франц.).)

Третьего дня обед у австрийского посланника. Я сделал несколько промахов: 1) приехал в 5 часов, вместо 5¹/₂, и ждал несколько времени хозяйку; 2) приехал в сапогах, что сердило меня во все время. Сидя втроем с посланником и его женою, разговорился я об 11-м марте. Недавно на бале у него был цареубийца Скарятин; Фикельмон не знал за ним этого греха. Он удивляется странностям нашего общества. Но покойный государь окружен был убийцами его отца. Вот причина, почему при жизни его никогда не было бы суда над молодыми заговорщиками, погибшими 14-го декабря. Он услышал бы слишком жестокие истины. N3. Государь, ныне царствующий, первый у нас имел право и возможность казнить цареубийц или помышления о цареубийстве; его предшественники принуждены были терпеть и прощать.

Много говорят о бале, который должно дать дворянство по случаю совершеннолетия государя наследника. Князь Долгорукий (обер-шталмейстер и петербургский предводитель) и граф Шувалов распоряжают этим. Долгорукий послал Нарышкину письмо, писанное по-французски, в котором просил он его участвовать в подписке. Нарышкин отвечал: "Милостивый государь, из перевода с письма вашего сиятельства усмотрел я etc.". Вероятно, купечество даст также свой бал. Праздников будет на полмиллиона. Что скажет народ, умирающий с голода?

Из Москвы пишут, что Безобразова выкинула.

Из Италии пишут, что графиня Полье идет замуж за какого-то принца, вдовца и богача. Похоже на шутку; но здесь об этом смеются и рады верить.

20. Третьего дня был у кн. Мещерского. Из кареты моей украли подушки, но оставили медвежий ковер, вероятно за недосугом.

Некто Карцов, женатый на парижской девке в 1814 году, развелся с нею и жил розно. На днях он к ней пришел ночью и выстрелил ей в лицо из пистолета, заряженного ртутью. Он под судом, она еще жива.

Автограф Пушкина с рисунками и портретом М. С. Воронцова (в военном мундире)

2 апреля. На днях (в прошлый четверг) обедал у кн. Ник. Трубецкого с Вяземским, Норовым и с Кукольником, которого видел в первый раз. Он кажется, очень порядочный молодой человек. Не знаю, имеет ли он талант. Я не дочел его "Тасса" и не видал его "Руки" etc. Он хороший музыкант. Вяземский сказал об его игре на фортепьяно: Il bredouille en musique comme en vers^* Кукольник пишет "Ляпунова". Хомяков тоже. Ни тот, ни другой не напишут хорошей трагедии. Барон Розен имеет более таланта.

^* (Он лепечет в музыке, как в стихах (франц.).)

Третьего дня в Английском клобе избирали новых членов. Смирнов (камер-юнкер) был забаллотирован; иные говорят потому, что его записал Икскуль; другие - потому, что его смешали с его однофамильцем игроком. Неправда: его не хотели выбрать некоторые гвардейские офицеры, которые, подпив, тут буянили. Однако большая часть членов вступилась за Смирнова. Говорили, что после такого примера ни один порядочный человек не возьмется предложить нового члена, что шутить общим мнением не годится, и что надлежит снова баллотировать. Закон говорит именно, что раз забаллотированный человек не имеет уже никогда права быть избираемым. Но были исключения: гр. Чернышев (воен. министр) и Гладков (обер-полицмейстер). Их избрали по желанию правительства, хотя по первому разу они и были отвергнуты. Смирнова баллотировали снова, и он был выбран. Это, впрочем, делает ему честь - он не министр и не обер-полицмейстер. И знак уважения к человеку частному должно ему быть приятно.

Кн. Одоевский, доктор Гаевский, Зайцевский и я выключены из числа издателей Conversation's Lexikon. Прочие были обижены нашей оговоркою; но честный человек, говорит Одоевский, может быть однажды обманут; но в другой раз обманут только дурак. Этот лексикон будет не что иное, как "Северная пчела" и "Библиотека для чтения" в новом порядке и объеме.

В прошлое воскресение обедал я у Сперанского. Он рассказывал мне о своем изгнании в 1812 году. Он выслан был из Петербурга по Тихвинской глухой дороге. Ему дан был в провожатые полицейский чиновник, человек добрый и глупый. На одной станции не давали ему лошадей; чиновник пришел просить покровительства у своего арестанта: "Ваше превосходительство! помилуйте! заступитесь великодушно. Эти канальи лошадей нам не дают".

Сперанский у себя очень любезен. Я говорил ему о прекрасном начале царствования Александра: Вы и Аракчеев, вы стоите в дверях противоположных этого царствования, как гений Зла и Блага. Он отвечал комплиментами и советовал мне писать историю моего времени.

7 апреля. "Телеграф" запрещен. Уваров представил государю выписки, веденные несколько месяцев и обнаруживающие неблагонамеренное направление, данное Полевым его журналу. (Выписки ведены Брюновым, по совету Блудова.) Жуковский говорит: - Я рад, что "Телеграф" запрещен, хотя жалею, что запретили. "Телеграф" достоин был участи своей; мудрено с большей наглостию проповедовать якобинизм перед носом правительства, но Полевой был баловень полиции. Он умел уверить ее, что его либерализм пустая только маска.

Вчера rout у гр. Фикельмои. S. не была. Впрочем, весь город.

Моя "Пиковая дама" в большой моде. Игроки понтируют на тройку, семерку и туза. При дворе нашли сходство между старой графиней и кн. Натальей Петровной и, кажется, не сердятся...

Гоголь по моему совету начал Историю русской критики.

8 апреля. Вчера rout у кн. Одоевского. Изъяснение с S. К. Вся семья гр. Л**, гр. Кас..., идеализированная ее мать. Сейчас еду во дворец представиться царице.

2 часа. Представлялся. Ждали царицу часа три. Нас было человек 20. Брат Паскевича, Шереметев, Волховской, два Корфа, Вольховский и другие. Я по списку был последний. Царица подошла ко мне смеясь: "Non, c'est unique!.. Je me creusais la tete pour savoir quel Pouchkine me sera presente. И se trouve que c'est vous!.. Comment va votre femme? Sa tante est bien impatiente de la voir en bonne sante, la fille de son coeur, sa fille d'adoption..."^* и перевернулась. Я ужасно люблю царицу, несмотря на то, что ей уже 35 лет и даже 36.

^* (Нет, это беспримерно! Я себе голову ломала, думая, какой Пушкин будет мне представлен. Оказывается, что это вы... Как . поживает ваша жена? Ее тетка в нетерпении увидеть ее в добром здравии, - дочь ее сердца, ее приемную дочь... (франц.))

Я простился с Вольховским, который на днях едет в Грузию. Волховской сказывал мне, что Воронцову вымыли голову по письму Котляревского (героя). Он (то есть Б.) очень зло отзывается об одесской жизни, о гр. Воронцове, о его соблазнительной связи с О. Нарышкиной etc. etc. - Хвалит очень графиню Воронцову.

Бринкена, сказывают, финляндское дворянство повесило или повесит.

10 апреля. Вчера вечер у Уварова - живые картины. Долго сидели в темноте. S. не было - скука смертная. После картин вальс и кадриль, ужин плохой. Говоря о Свиньине, предлагающем Российской Академии свои манускрипты XVI-го века, Уваров сказал: "Надобно будет удостовериться, нет ли тут подлога. Пожалуй, Свиньин продаст за старинные рукописи тетрадки своих мальчиков".

Говорят, будто бы Полевой в крепости: какой вздор!

11-е апреля. Сейчас получаю от графа Строгонова листок "Франкфуртского журнала", где напечатана следующая статья:

Depuis la catastrophe de la revolte de Varsovie les Coryphees de l'emigration polonaise nous ont demontre trop souvent par leurs paroles et leurs ecrits que pour avancer leurs desseins et disculper leur conduite anterieure, ils ne craignent pas le mensonge et la calomnie: aussi personne ne s'etonnera des nouvelles preuves de leur impudence obstinee...^*

^* (С.-Петербург. 27 февраля. Со времени крушения Варшавского мятежа корифеи польской эмиграции слишком часто доказывали нам своими словами и писаниями, что для продвижения своих планов и оправдания своего прежнего поведения они не страшатся лжи и клеветы: поэтому никто не будет поражен новыми свидетельствами их упорного бесстыдства... (франц.))

(Дело идет о празднике, данном в Брисселе польскими эмигрантами, и о речах, произнесенных Лелевелем, Пулавским, Ворцелем и другими. Праздник был дан в годовщину 14-го декабря.)

...apres avoir fausse de la sorte l'histoire des siecles passes pour la faire parler en faveur de sa cause, M-r Lelevel maltraite de meme l'histoire moderne. En ce point il est consequent.

Il nous retrace a sa maniere le developpement progressif du principe revolutionnaire en Russie, il nous cite Fun des meilleurs poetes russes de nos jours afin de reveler par son exemple la tendance politique de la jeunesse russe. Nous ignorons si A. Pouchkine a une epoque, ou son talent eminent en fermentation ne s'etait pas debarrasse encore de son ecume, a compose les strophes citees par Lelevel; mais nous pouvons assurer avec conviction qu'il se repentira d'autant plus des premiers essais de sa Muse, qu'ils ont fourni a un ennemi de sa patrie Foccasion de lui supposer une conformite quelconque d'idees ou d'intentions. Quant au jugement porte par Pouchkine relativement a la rebellion polonaise il se trouve enonce dans son poeme Aux detracteurs de la Russie qu'il a fait paraitre dans le temps.

Puisque cependant le s. Lelevel semble eprouver de Finteret sur le sort de ce poete relegue aux confins recules de l`empire notre humanite naturelle nous porte a l`informer de la presence de Pouchkine a Petersbourg, en remarquant qu'on le voit souvent a la cour et qu'il у est traite par son souverain avec bonte et bienveillance...^*

^* (...извратив в таком роде историю прошедших веков, чтобы заставить ее говорить в пользу своего дела, г. Лелезель так же жестоко обходится с новейшей историей. В этом отношении он последователен.

Так как, однако, г. Лелевель, по-видимому, интересуется судьбою этого поэта, "сосланного в отдаленные края империи", то присущее нам естественное человеческое чувство вынуждает нас сообщить ему о пребывании Пушкина в Петербурге, отметив, что его часто видят при дворе, причем он пользуется милостью и благоволением своего государя... (франц.))

14 апреля. Вчера концерт для бедных. Двор в концерте - 800 мест и 2000 билетов!

Ропщут на двух дам, выбранных для будущего бала в представительницы петербургского дворянства: княгиню К. Ф. Долгорукую и графиню Шувалову. Первая - наложница кн. Потемкина и любовница всех итальянских кастратов, а вторая - кокетка польская, то есть очень неблагопристойная; надобно признаться, что мы в благопристойности общественной не очень тверды.

Слух о том, что Полевой был взят и привезен в Петербург, подтверждается. Говорят, кто-то его встретил в большом смущении здесь на улице тому с неделю.

16-го. Вчера проводил Наталью Николаевну до Ижоры. Возвратясь, нашел у себя на столе приглашения на дворянский бал и приказ явиться к графу Литте. Я догадался, что дело идет о том, что я не явился в придворную церковь ни к вечерне в субботу, ни к обедне в вербное воскресение. Так и вышло: Жуковский сказал мне, что государь был недоволен отсутствием многих камергеров и камер-юнкеров, и сказал: "Если им тяжело выполнять свои обязанности, то я найду средство их избавить". Литта, толкуя о том же с К. А. Нарышкиным, сказал с жаром: "Mais enfin il у a des regies fixes pour les chambellans et les gentilshommes de la chambre. На что Нарышкин возразил: - Pardonnez moi, се n'est que pour les demoiselles d'honneur".^*

^* (Но наконец есть же определенные правила для камергеров и камер-юнкеров.

Извините, это только для фрейлин (франц.). (Здесь игра слов: слово regie по-французски имеет два значения: правила и регулы месячные.))

Однако ж я не поехал на головомытье, а написал изъяснение.

Говорят, будто бы на днях выйдет указ о том, что уничтожается право русским подданным пребывать в чужих краях. Жаль во всех отношениях, если слух сей оправдается.

Суворова брюхата и, кажется, не во время. Любопытные справляются в "Инвалиде" о времени приезда ее мужа в Петербург. Она уехала в Москву.

Середа на святой неделе. Праздник совершеннолетия совершился. Я не был свидетелем. Это было вместе торжество государственное и семейственное. Великий князь был чрезвычайно тронут. Присягу произнес он твердым и веселым голосом, но, начав молитву, принужден был остановиться - и залился слезами. Государь и государыня плакали также. Наследник, прочитав молитву, кинулся обнимать отца, который расцеловал его в лоб и в очи и в щеки - и потом подвел сына к императрице. Все трое обнялися в слезах. Присяга в Георгиевской зале под знаменами была повторением первой - и охолодила действие. Все были в восхищении от необыкновенного зрелища - многие плакали; а кто не плакал, тот отирал сухие глаза, силясь выжать несколько слез. Дворец был полон народу; мне надобно было свидеться с Катериной Ивановной Загряжской - я к ней пошел по задней лестнице, надеясь никого не встретить, но и тут была давка. Придворные ропщут: их не пустили в церковь, куда, говорят, всех пускали. Всегда много смешного подвернется в случаи самые торжественные. Филарет сочинял службу на случай присяги. Он выбрал для паремии главу из Книги Царств, где, между прочим, сказано, что царь собрал и тысящников, и сотников, и евнухов своих. К. А. Нарышкин сказал, что это искусное применение к камергерам. А в городе стали говорить, что во время службы будут молиться за евнухов. Принуждены были слово евнух заменить другим.

Милостей множество. Кочубей сделан государственным канцлером.

Мердер умер, - человек добрый и честный, незаменимый. Великий князь еще того не знает. От него таят известие, чтобы не отравить его радости. Откроют ему после бала 28-го. Также умер Аракчеев, и смерть этого самодержца не произвела никакого впечатления. Губернатор новогородский приехал в Петербург и явился к Блудову с известием о его болезни и для принятия приказаний насчет бумаг, у графа находящихся. "Это не мое дело, - отвечал Блудов, - отнеситесь к Бенкендорфу". Б Грузино посланы Клейнмихель и Игнатьев.

Петербург полон вестями и толками об минувшем торжестве. Разговоры несносны. Слышишь везде одно и то же. Одна Смирнова по-прежнему мила и холодна к окружающей суете. Дай бог ей счастливо родить, а страшно за нее.

3 мая. Прошедшего апреля 28 был наконец бал, данный дворянством по случаю совершеннолетия великого князя. Он очень удался, как говорят. Не было суматохи при разъезде, ни несчастия на тесной улице от множества собравшегося народа.

Царь уехал в Царское Село.

Мердер умер в Италии. Великому князю, очень к нему привязанному, не объявляли о том до самого бала.

Вышел указ о русских подданных, пребывающих в чужих краях. Он есть явное нарушение права, данного дворянству Петром III; но так как допускаются исключения, то и будет одною из бесчисленных пустых мер, принимаемых ежедневно к досаде благомыслящих людей и ко вреду правительства.

Гуляние 1-го мая не удалось от дурной погоды, - было экипажей десять. Графиня Хребтович, однако, поплелась туда же: мало ей рассеяния. Случилось несчастие: какая-то деревянная башня, памятник затей Милорадовича в Екатерингофе, обрушилась, и несколько людей, бывших на ней, ушиблись. Кстати, вот надпись к воротам Екатерингофа:

 Хвостовым некогда воспетая дыра! 
 Провозглашаешь ты природы русской скупость, 
             Самодержавие Петра 
             И Милорадовича глупость.

Гоголь читал у Дашкова свою комедию. Дашков звал Вяземского на свой вечер, говоря в своей записке:

 Moliere avec Tartuffe у doit jouer son role 
 Et Lambert, qui plus est m'a donne sa parole etc*.

^* (Мольер с Тартюфом должен там играть свою роль, и Ламбер, что важнее, мне дал слово и т. д. (франц.).)

Вяземский отвечал:

 Как! будет граф Ламбер и с ним его супруга, 
 Зовите ж и Лаваль.

Лифляидское дворянство отказалось судить Бринкена, потому что он воспитывался в корпусе в Петербурге. Вот тебе шиш, и поделом.

10 мая. Несколько дней тому получил я от Жуковского записочку из Царского Села. Он уведомлял меня, что какое-то письмо мое ходит по городу и что государь об нем ему говорил. Я вообразил, что дело идет о скверных стихах, исполненных отвратительного похабства и которые публика благосклонно и милостиво приписывала мне. Но вышло не то. Московская почта распечатала письмо, писанное мною Наталье Николаевне, и, нашед в нем отчет о присяге великого князя, писанный, видно, слогом неофициальным, донесла обо всем полиции. Полиция, не разобрав смысла, представила письмо государю, который сгоряча также его не понял. К счастию, письмо показано было Жуковскому, который и объяснил его. Все успокоилось. Государю неугодно было, что о своем камер-юнкерстве отзывался я не с умилением и благодарностию. Но я могу быть подданным даже рабом, - но холопом и шутом не буду и у царя небесного. Однако какая глубокая безнравственность в привычках нашего правительства! Полиция распечатывает письма мужа к жене и приносит их читать царю (человеку благовоспитанному и честному), и царь не стыдится в том признаться - и давать ход интриге, достойной Видока и Булгарина! Что ни говори, мудрено быть самодержавным.

12. Вчера был парад, который как-то не удался. Государь посадил наследника под арест на дворцовую обвахту за то, что он проскакал галопом вместо рыси.

Аракчеев во время прошедшего царствования выпросил майоратство для Грузина, предоставя себе избрать себе наследника, а в случае незапной смерти поручая то государю. Он умер, не написав духовной и не причастившись, потому что, по его мнению, должен он был дожить до 30 августа, дня открытия Александровской колонны. Государь назначил наследником графу Аракчееву кадетский Новогородский корпус, которому и поведено назваться Аракчеевским.

21. Вчера обедал у Смирновых с Полетикой, с Вельгорским и с Жуковским. Разговор коснулся Екатерины. Полетика рассказал несколько анекдотов. Некто Чертков, человек крутой и неустойчивый, был однажды во дворце. Зубов подошел к нему и обнял его, говоря: "Ах ты, мой красавец!" Чертков был очень дурен лицом. Он осердился и, обратясь к Зубову, сказал ему: "Я, сударь, своею фигурою фортуны себе не ищу". Все замолчали. Екатерина, игравшая тут же в карты, обратилась к Зубову и сказала: "Вы не можете помнить такого-то (Черткова по имени и отчеству), а я его помню и могу вас уверить, что он очень был недурен".

Конец ее царствования был отвратителен. Константин уверял, что он в Таврическом дворце застал однажды свою старую бабку с графом Зубовым. Все негодовали; но воцарился Павел, и негодование увеличилось. Laharpe показывал письма молодого великого князя (Александра), в которых сильно выражается это чувство. Я видел письма его же Ланжерону, в которых он говорит столь же откровенно. Одна фраза меня поразила: "Je vous ecris peu et rarement car je suis sous la hache"^*. Ланжерон был тогда недоволен и сказал мне: "Voila comme il m'ecrivait; il me traitait de son ami, me confiait tout - aussi lui etais-je devoue. Mais a present, ma foi, je suis pret a detacher ma proper echarpe"^**. В Александре было много детского. Он писал однажды Лагарпу, что, дав свободу и конституцию земле своей, он отречется от трона и удалится в Америку. Полетика сказал: "L'empereur Nicolas est plus positif, il a des idees fausses comme son frere, mais il est moins visionnaire"^***. Кто-то сказал о государе: "Ii у а beaucoup du praporchique en lui, et un peu du Pierre le Grand"^****.

^* ("Я вам пишу мало и редко, потому что я под топором" (франц.).)

^** ("Вот как он мне писал; он обращался со мною как со своим другом, все мне поверял, - зато и я был ему предан. Но теперь, право, я готов развязать мой собственный шарф" (франц.).)

^*** ("Император Николай положительнее, у него есть ложные идеи, как у его брата, но он менее фантастичен" (франц.).)

^**** ("В нем много от прапорщика и немного от Петра Великого" (франц.).)

2 июня. Много говорят в городе об Медеме, назначенном министром в Лондон. Это дипломатические суспиции, как говорят городничихи. Англия не посылала нам посланника; мы отзываем Ливена. Блай недоволен. Он говорит: "Mais Medeme c'est un tout jeune homme, c'est a dire un blanc-bec"^*. Государь не хотел принять Каннинга (Strangford), потому что, будучи великим князем, имел с ним какую-то неприятность.

^* ("Но ведь Медем совсем молодой человек, то есть желторотый" (франц.).)

26 мая был я на пароходе и провожал Мещерских, отправляющихся в Италию.

На другой день представлялся великой княгине. Нас было человек 8, между прочим Красовский (славный цензор). Великая княгиня спросила его: "Cela doit bien vous ennuyer d'etre oblige de lire tout ce qui parait" - "Oui, V. A. I., - отвечал он, - la litterature actuelle est si detestable que c'est un supplice"^*. Великая княгиня скорей от него отошла. Говорила со мной о Пугачеве.

^* ("Вам, должно быть очень докучна обязанность читать все, что появляется. - Да, ваше императорское величество, - отвечал он, - современная литература так отвратительна, что это мученье" (франц.).)

Вчера вечер у Катерины Андреевны. Она едет в Тайцы, принадлежавшие некогда Ганнибалу, моему прадеду. У ней был Вяземский, Жуковский и Полетика. - Я очень люблю Полетику. Говорили много о Павле 1-м, романтическом нашем императоре.

3-го июня обедали мы у Вяземского: Жуковский, Давыдов и Киселев. Много говорили об его правлении в Валахии. Он, может, самый замечательный из наших государственных людей, не исключая Ермолова, великого шарлатана.

Цари уехали в Петергоф.

Вечер у Смирн.; играл, выиграл 1200 р.

Генерал Волховской хотел писать свои записки (и даже начал их; некогда, в бытность мою в Кишиневе, он их мне читал). Киселев сказал ему: "Помилуй! да о чем ты будешь писать? что ты видел?" - "Что я видел? - возразил Волховской. - Да я видел такие вещи, о которых никто и понятия не имеет. Начиная с того, что я видел голую .... государыни" (Екатерины II-ой, в день ее смерти).

Гр. Фикельмон очень болен. Семья его в большом огорчении. Elisa им и живет.

19 числа послал 1000 Нащокину. Слава богу! слухи о смерти его сына ложны.

Тому недели две получено здесь известие о смерти кн. Кочубея. Оно произвело сильное действие; государь был неутешен. Новые министры повесили голову. Казалось, смерть такого ничтожного человека не должна была сделать никакого переворота в течении дел. Но такова бедность России в государственных людях, что и Кочубея некем заменить! Вот суждение о нем: - C'etait un esprit eminemment conciliant; nul n'excellait comme lui a trancher une question difficile, a amener les opinions a s'entendre, etc...^* Без него Совет иногда превращался только что не в драку, так что принуждены были посылать за ним больным, чтоб его присутствием усмирить волнение. Дело в том, что он был человек хорошо воспитанный, - и это у нас редко, и за то спасибо. О Кочубее сказано:

^* (Это был ум в высшей степени примирительный; никто не умел так хорошо, как он, решить какой-нибудь вопрос, привести меня к согласию и т. д. (франц.).)

 Под камнем сим лежит граф Виктор Кочубей. 
 Что в жизни доброго он сделал для людей, 
 Не знаю, черт меня убей.

Согласен; но эпиграмму припишут мне, и правительство опять на меня надуется.

Здесь прусский кронпринц с его женою. Ее возили по Петергофской дороге, и у ней глаза разболелись.

22 июля. Прошедший месяц был бурен. Чуть было не поссорился я со двором, - но все перемололось. Однако это мне не пройдет.

Маршал Мезон упал на маневрах с лошади и чуть не был раздавлен Образцовым полком. Арнт объявил, что он вне опасности. Под Остерлицом он искрошил кавалергардов. Долг платежом красен.

Последний частный дом в Кремле принадлежал кн. Трубецкому. Екатерина купила его и поместила в нем сенат.

9 авг. Трощинский в конце царствования Павла был в опале. Исключенный из службы, просился он в деревню. Государь, ему назло, не велел ему выезжать из города. Трощинский остался в Петербурге, никуда не являясь, сидя дома, вставая рано, ложась рано. Однажды, в 2 часа ночи, является к его воротам фельдъегерь. Ворота заперты. Весь дом спит. Он стучится, никто нейдет. Фельдъегерь в протаявшем снегу отыскал камень и пустил его в окошко. В доме проснулись, пошли отворять ворота - и поспешно прибежали к спящему Трощинскому, объявляя ему, что государь его требует и что фельдъегерь за ним приехал. Трощинский встает, одевается, садится в сани и едет. Фельдъегерь привозит его прямо к Зимнему дворцу. Трощинский не может понять, что с ним делается. Наконец видит он, что ведут его на половину великого князя Александра. Тут только догадался он о перемене, происшедшей в государстве. У дверей кабинета встретил его Панин, обнял и поздравил с новым императором. Трощинский нашел государя в мундире, облокотившимся на стол и всего в слезах, Александр кинулся к нему на шею и сказал: "Будь моим руководителем". Тут был тотчас же написан манифест и подписан государем, не имевшим силы ничем заняться.

28 ноября. Я ничего не записывал в течение трех месяцев. Я был в отсутствии - выехал из Петербурга за 5 дней до открытия Александровской колонны, чтоб не присутствовать при церемонии вместе с камер-юнкерами, - моими товарищами, - был в Москве несколько часов - видел А. Раевского, которого нашел поглупевшим от ревматизмов в голове. Может быть, это пройдет. Отправился потом в Калугу на перекладных, без человека. В Тарутине пьяные ямщики чуть меня не убили. Но я поставил на своем. - "Какие мы разбойники? - говорили мне они. - Нам дана вольность, и поставлен столп нам в честь". Графа Румянцева вообще не хвалят за его памятник и уверяют, что церковь была бы приличнее. Я довольно с этим согласен. Церковь, а при ней школа, полезнее колонны с орлом и с длинной надписью, которую безграмотный мужик наш долго еще не разберет. В Заводе прожил я 2 недели, потом привез Наталью Николаевну в Москву, а сам съездил в нижегородскую деревню, где управители меня морочили, а я перед ними шарлатанил и, кажется, неудачно - воротился к 15 октября в Петербург, где и проживаю. "Пугачев" мой отпечатан. Я ждал все возвращения царя из Пруссии. Вечор он приехал. Великий князь Михаил Павлович привез эту новость на бал Бутурлина. Бал был прекрасен. Воротились в 3 ч.

5 декабря. Завтра надобно будет явиться во дворец. У меня еще нет мундира. Ни за что не поеду представляться с моими товарищами камер-юнкерами, молокососами 18-летними. Царь рассердится, - да что мне делать? Покамест давайте злословить.

В бытность его в Москве нынешнего году много было проказ. Москва, хотя уж и не то, что прежде, но все-таки имеет еще похоти боярские, des velleites d'Aristocratie^*. Царь мало занимался старыми сенаторами, заступившими место екатерининских бригадиров, - они роптали, глядя, как он ухаживал за молодою княгиней Долгорукой (за дочерью Сашки Булгакова! - говорили ворчуны с негодованием).

^* (Аристократические потуги (франц.).)

Царь однажды пошел за кулисы и на сцене разговаривал с московскими актрисами; это еще менее понравилось публике. В бытность его пойманы зажигатели. Князь М. Голицын взял на себя должность полицейского сыщика, одевался жидом и проч. В каком веке мы живем! - В Нижнем-Новгороде царь был очень суров и встретил дворянство очень немилостиво. Оно перетрусилось и не знало за что (ни я).

Дневник. Автограф

Вчера бал у Лекса. Я знал его в 821 году в Кишиневе. У него не было кровати, он спал вместе с каким-то чиновником под одним тулупом. Я первый открыл Инзову, что Леке человек умный и деловой.

В тот же день бал у Салтыкова. N. N. сказала: - Voila M-me Jermolof la sale (Lassale)^*. Ермолова и Курваль (дочь ген. Моро) всех хуже одеваются.

^* (Вот госпожа Ермолова, грязная (Лассаль) (франц.). "La sale" по-французски - грязная, произносится так же, как Lassale - фамилия.)

Я все-таки не был 6-го во дворце - и рапортовался больным. За мною царь хотел прислать фельдъегеря или Арнта.

18-го дек. Третьего дня был я наконец в Аничковом. Опишу все в подробности, в пользу будущего Вальтер-Скотта.

Придворный лакей поутру явился ко мне с приглашением: быть в 8¹/₂ в Аничковом, мне в мундирном фраке, Наталье Николаевне как обыкновенно. В 9 часов мы приехали. На лестнице встретил я старую графиню Бобринскую, которая всегда за меня лжет и вывозит меня из хлопот. Она заметила, что у меня треугольная шляпа с плюмажем (не по форме: в Аничков ездят с круглыми шляпами; но это еще не все). Гостей было уже довольно; бал начался контрдансами. Государыня была вся в белом, с бирюзовым головным убором; государь - в кавалергардском мундире. Государыня очень похорошела. Граф Бобринский, заметя мою треугольную шляпу, велел принести мне круглую. Мне дали одну, такую засаленную помадой, что перчатки у меня промокли и пожелтели. - Вообще бал мне поправился. Государь очень прост в своем обращении, совершенно по-домашнему. Тут же были молодые сыновья Кенпинга и Веллингтона. У Дуро спросили, как находит он бал. - Je m'ennuis, - отвечал он. - Pourquoi cela? - On est debout, et j'aime a etre assis^*. Я заговорил с Ленским о Мицкевиче и потом о Польше. Он прервал разговор, сказав: - Mon cher ami, ce n'est pas isi le lieu de parler de la Pologne. Choisissons un terrain neutre, chez l'ambassadeur d'Autriche par exemple^**. Бал кончился в 1¹/₂.

^* (Мне скучно. - Почему так? - Здесь стоят, а я люблю сидеть (франц.).)

^** (Мой милый друг, здесь не место говорить о Польше. Изберем какую-нибудь нейтральную дочву, у австрийского посла например (франц.).)

Утром того же дня встретил я в Дворцовом саду великого князя. "Что ты один здесь философствуешь?" - "Гуляю". - "Пойдем вместе". Разговорились о плешивых. "Вы не в родню, в вашем семействе мужчины молоды оплешивливают". - "Государь Александр и Константин Павлович оттого рано оплешивели, что при отце моем носили пудру и зачесывали волоса; на морозе сало леденело, и волоса лезли. Нет ли новых каламбуров?" - "Есть, да нехороши, не смею представить их вашему высочеству". - "У меня их также нет; я замерз". Доведши великого князя до моста, я ему откланялся (вероятно, противу этикета).

Вчера (17) вечер у S. Разговор с Нордингом о русском дворянстве, о гербах, о семействе Екатерины 1-ой etc. Гербы наши все весьма новы. Оттого в гербе князей Вяземских, Ржевских пушка. Многие из наших старых дворян не имеют гербов.

22 декабря, суббота. В середу был я у Хитровой - имел долгий разговор с великим князем. Началось журналами: "Вообрази, какую глупость напечатали в "Северной пчеле"; дело идет о пребывании государя в Москве. "Пчела" говорит: "Государь император, обошед соборы, возвратился во дворец и с высоты красного крыльца низко (низко!) поклонился народу". Этого не довольно: журналист дурак продолжает: "Как восхитительно было видеть великого государя, преклоняю-щего священную главу перед гражданами московскими!" - Не забудь, что это читают лавочники". Великий князь прав, а журналист, конечно, глуп. Потом разговорились о дворянстве. Великий князь был противу постановления о почетном гражданстве: зачем преграждать заслугам высшую цель честолюбия? Зачем составлять tiers etat^*, сию вечную стихию мятежей и оппозиции? Я заметил, что или дворянство не нужно в государстве, или должно быть ограждено и недоступно иначе, как по собственной воле государя. Если во дворянство можно будет поступать из других состояний, как из чина в чин, не по исключительной воле государя, а по порядку службы, то вскоре дворянство не будет существовать или (что все равно) всё будет дворянством. Что касается до tiers etat, что же значит наше старинное дворянство с имениями, уничтоженными бесконечными раздроблениями, с просвещением, с ненавистью противу аристокрации и со всеми притязаниями на власть и богатства? Эдакой страшной стихии мятежей нет и в Европе. Кто были на площади 14 декабря? Одни дворяне. Сколько ж их будет при первом новом возмущении? Не знаю, а кажется много. Говоря о старом дворянстве, я сказал: "Nous, qui som-mes, aussi bons gentilshommes que l'empereur et vous... etc"^**. Великий князь был очень любезен и откровенен. "Vous etes bien de votre famille, - сказал я ему: tous les Romanof sont revolutionnaires et niveleurs"^***. - "Спасибо: так ты меня жалуешь в якобинцы! благодарю, voila une reputation que me manquait"^****. Разговор обратился к воспитанию, любимому предмету его высочества. Я успел высказать ему многое. Дай бог, чтобы слова мои произвели хоть каплю добра!

^* (третье сословие (франц.).)

^** (Мы такие же хорошие дворяне, как император и вы... и т. д. (франц.).)

^*** (Вы истинный член своей семьи. Все Романовы революционеры и уравнители (франц.).)

^**** (вот репутация, которой мне недоставало (франц.).)

Ценсор Никитенко на обвахте под арестом, и вот по какому случаю: Деларю напечатал в "Библиотеке" Смирдина перевод оды В. Юго, в которой находится следующая глубокая мысль: Если-де я был бы богом, то я бы отдал свой рай и своих ангелов за поцелуй Милены или Хлои. Митрополит (которому досуг читать наши бредни) жаловался государю, прося защитить православие от нападений Деларю и Смирдина. Отселе буря. Крылов сказал очень хорошо:

 Мой друг! когда бы был ты бог, 
 То глупости такой сказать бы ты не мог.

Это все равно, заметил он мне, что я бы написал: когда б я был архиерей, то пошел бы во всем облачении плясать французский кадриль. А все виноват Глинка (Федор). После его ухарского псалма, где он заставил бога говорить языком Дениса Давыдова, ценсор подумал, что он пустился во все тяжкое…

Псалом Глинки уморительно смешон.

1835

8 января. Начнем новый год злословием, на счастие...

Бриллианты и дорогие каменья были еще недавно в низкой цене. Они никому не были нужны. Выкупив бриллианты Наталии Николаевны, заложенные в московском ломбарде, я принужден был их перезаложить в частные руки, не согласившись продать их за бесценок. Нынче узнаю, что бриллианты опять возвысились. Их требуют в кабинет, и вот по какому случаю.

Недавно государь приказал князю Волконскому принести к нему из кабинета самую дорогую табакерку. Дороже не нашлось, как в 9000 руб. Князь Волконский принес табакерку. Государю показалась она довольно бедна. - "Дороже нет", - отвечал Волконский. "Если так, делать нечего, - отвечал государь: - я хотел тебе сделать подарок, возьми ее себе". Вообразите себе рожу старого скряги. С этой поры начали требовать бриллианты. Теперь в кабинете табакерки завелися уже в 60000 р.

Великая княгиня взяла у меня "Записки" Екатерины II и сходит от них с ума.

6-го умерла С. М. Смирнова, милая молодая девушка.

В конце прошлого года свояченица моя ездила в моей карете поздравлять великую княгиню. Ее лакей повздорил со швейцаром. Комендант Мартынов посадил его на обвахту, и Катерина Николаевна принуждена была без шубы ждать 4 часа на подъезде. Комендантское место около полустолетия занято дураками; но такой скотины, каков Мартынов, мы еще не видали.

6-го бал придворный (приватный маскарад). Двор в мундирах времен Павла 1-го; граф Панин (товарищ министра) одет дитятей. Бобринский Брызгаловым (кастеланом Михайловского замка; полуумный старик, щеголяющий в шутовском своем мундире, в сопровождении двух калек-сыновей, одетых скоморохами. Замеч. для потомства). Государь полковником Измайловского полка etc. В городе шум. Находят это всё неприличным.

Февраль. С генваря очень я занят Петром. На балах был раза 3; уезжал с них рано. Придворными сплетнями мало занят. Шиш потомству.

На днях в театре граф Фикельмон, говоря, что Bertrand и Raton не были играны на петербургском театре по представлению Блума, датского посланника (и нашего старинного шпиона), присовокупил: "Je ne sais pourquoi; dans la comedie il n'est seulemeut pas question du Danemark". Я прибавил: "Pas plus qu'en Europe"^*.

^* (Не знаю почему, только о Дании нет речи в комедии. Не более, чем в Европе (франц.).)

Филарет сделал донос на Павского, будто бы он лютеранин. - Павский отставлен от великого князя. Митрополит и синод подтвердили мнение Филарета. Государь сказал, что в делах духовных он не судия; но ласково простился с Павским. Жаль умного, ученого и доброго священника! Павского не любят. Шишков, который набил академию попами, никак не хотел принять Павского в числе членов за то, что он, зная еврейский язык, доказал какую-то нелепость в корнях президента. Митрополит на место Павского предлагал попа Кочетова, плута и сплетника. Государь не захотел и выбрал другого, человека, говорят, очень порядочного. Этот приезжал к митрополиту, а старый лукавец сказал: "Я вас рекомендовал государю". Qui est-ce que l`on trompe ici?^*

^* (Кого же здесь обманывают? (франц.))

В публике очень бранят моего "Пугачева", а что хуже - не покупают. Уваров большой подлец. Он кричит о моей книге как о возмутительном сочинении. Его клеврет Дундуков (дурак и бардаш) преследует меня своим ценсурным комитетом. Он не соглашается, чтоб я печатал свои сочинения с одного согласия государя. Царь любит, да псарь не любит. Кстати об Уварове: это большой негодяй и шарлатан. Разврат его известен. Низость до того доходит, что он у детей Каикрина был на посылках. Об нем сказали, что он начал тем, что был б..., потом нянькой, и попал в президенты Академии наук, как княгиня Дашкова в президенты Российской Академии. Он крал казенные дрова, и до сих пор на нем есть счеты (у него 11000 душ), казенных слесарей употреблял в собственную работу etc. etc. Дашков (министр), который прежде был с ним приятель, встретив Жуковского под руку с Уваровым, отвел его в сторону, говоря: "Как тебе не стыдно гулять публично с таким человеком!"

Ценсура не пропустила следующие стихи в сказке моей о золотом петушке:

 Царствуй, лежа на боку

и

 Сказка ложь, да в ней намек, 
 Добрым молодцам урок.

Времена Красовского возвратились. Никитенко глупее Бирукова.

Дневник 1835 г. Автограф

Воображаемый разговор с Александром I

Когда б я был царь, то позвал бы Александра Пушкина и сказал ему: "Александр Сергеевич, вы прекрасно сочиняете стихи". Александр Пушкин поклонился бы мне с некоторым скромным замешательством, а я бы продолжал: "Я читал вашу оду "Свобода". Она вся писана немного сбивчиво, слегка обдумано, но тут есть три строфы очень хорошие. Поступив очень неблагоразумно, вы, однако ж, не старались очернить меня в глазах народа распространением нелепой клеветы. Вы можете иметь мнения неосновательные, но вижу, что вы уважили правду и личную честь даже в царе". - "Ах, ваше величество, зачем упоминать об этой детской оде? Лучше бы вы прочли хоть 3 и 6 песнь "Руслана и Людмилы", ежели не всю поэму, или I часть "Кавказского пленника", "Бахчисарайский фонтан". "Онегин" печатается: буду иметь честь отправить 2 экз. в библиотеку вашего величества к Ив. Андр. Крылову, и если ваше величество найдете время..." - "Помилуйте, Александр Сергеевич. Наше царское правило: дела не делай, от дела не бегай. Скажите, как это вы могли ужиться с Инзовым, а не ужились с графом Воронцовым?" - "Ваше величество, генерал Инзов добрый и почтенный старик, он русский в душе; он не предпочитает первого английского шалопая всем известным и неизвестным своим соотечественникам. Он уже не волочится, ему не 18 лет от роду; страсти, если и были в нем, то уж давно погасли. Он доверяет благородству чувств, потому что сам имеет чувства благородные, не боится насмешек, потому что выше их, и никогда не подвергнется заслуженной колкости, потому что он со всеми вежлив, не опрометчив, не верит вражеским пасквилям. Ваше величество, вспомните, что всякое слово вольное, всякое сочинение противузаконное приписывают мне так, как всякие остроумные вымыслы князю Цицианову. От дурных стихов не отказываюсь, надеясь на добрую славу своего имени, а от хороших, признаюсь, и силы нет отказываться. Слабость непозволительная". - "Но вы же и афей? вот что уж никуда не годится". - "Ваше величество, как можно судить человека по письму, писанному товарищу, можно ли школьническую шутку взвешивать как преступление, а две пустые фразы судить как бы всенародную проповедь? Я всегда почитал и почитаю вас как лучшего из европейских нынешних властителей (увидим, однако, что будет из Карла X), но ваш последний поступок со мною - и смело в том ссылаюсь на собственное ваше сердце - противоречит вашим правилам и просвещенному образу мыслей..." - "Признайтесь, вы всегда надеялись на мое великодушие?" - "Это не было бы оскорбительно вашему величеству: вы видите, что я бы ошибся в моих расчетах..."

Но тут бы Пушкин разгорячился и наговорил мне много лишнего, я бы рассердился и сослал его в Сибирь, где бы он написал поэму "Ермак" или "Кочум", разными размерами с рифмами.