"На тройке пренесенный... в великий град Петра"

'На тройке пренесенный... в великий град Петра'

В двадцатых числах июля 1811 года к дому на Мойке, близ Невского проспекта, подъехала коляска. Из нее вышел важный, сановитый господин, одетый весьма щеголевато, за ним молодая скромная женщина, легко соскочил с подножки стройный кудрявый мальчик-подросток. Стихотворец Василий Львович Пушкин привез своего племянника Александра для определения во вновь открывающееся учебное заведение - Царскосельский лицей. С ними приехала приятельница В. Л. Пушкина Анна Николаевна Ворожейкина. Они остановились в гостинице Демута, считавшейся одной из лучших в Петербурге.

Гостиницу еще в 70-х годах XVIII столетия построил француз Филипп-Якоб Демут. Второй фасад дома выходил на Большую Конюшенную улицу (теперь улица Желябова). Дела у Демута пошли хорошо, и к 1796 году на месте старого скромного здания появилось новое большое. Номера сдавались на всякие вкусы и достатки, и поэтому гостиница, которую обычно называли "Демутов трактир", пользовалась большой популярностью. После смерти ее хозяина в 1802 году вдова передала управление делами своему соотечественнику Гюге. Гостиница просуществовала до 1832 года. Затем на том же месте для нее было выстроено новое здание, которое, в свою очередь, вновь перестраивал в 1870 году архитектор А. Парланд (ныне это дом 40 по набережной Мойки).

Памятник А. С. Пушкину на площади Искусств. М. К. Аникушин. 1957

Демутов трактир впоследствии не раз и надолго становился приютом А. С. Пушкина, его друзей и современников. Так, у Демута жил один из самых блистательных людей своего времени - П. Я. Чаадаев, старший друг Пушкина. Их знакомство началось в 1816 году в Царском Селе, в доме Н. М. Карамзина, и продолжалось в Петербурге.

Холостяк Чаадаев обставил занимаемое им помещение по своему вкусу. Описывая впоследствии кабинет Евгения Онегина - "второго Чаадаева", Пушкин, вероятно, вспоминал кабинет своего друга - "милого домоседа" у Демута. Ему помнились

 Янтарь на трубках Цареграда, 
 Фарфор и бронза на столе, 
 И, чувств изнеженных отрада, 
 Духи в граненом хрустале; 
 Гребенки, пилочки стальные, 
 Прямые ножницы, кривые, 
 И щетки тридцати родов
 И для ногтей и для зубов.

Для Пушкина Чаадаев

 ...всегда мудрец, а иногда мечтатель
 И ветреной толпы бесстрастный наблюдатель.

К своему старшему другу поэт обратился с посланиями, ставшими столь известными: "К Чаадаеву", "Чаадаеву" ("В стране, где я забыл тревоги прежних лет..."), "К чему холодные сомненья...".

По воспоминаниям Ф. Ф. Вигеля, в гостинице в кабинете Чаадаева висел портрет хозяина, на котором были написаны стихи Пушкина:

 Он вышней волею небес
 Рожден в оковах службы царской, 
 Он в Риме был бы Брут, в Афинах Периклес, 
 А здесь он - офицер гусарской.

В 1823 году, выйдя в отставку, Чаадаев навсегда оставил Демутов трактир.

В марте 1828 года, приехав из Персии, здесь останавливался Грибоедов. В 1834 году в гостинице жили родители Пушкина. Не раз находил приют у Демута друг поэта Александр Иванович Тургенев. Жил здесь, наезжая в Петербург, и сам Пушкин, а позднее приходил он сюда навещать своих друзей.

Пушкинский дом - Институт русской литературы АН СССР

Остановившись в гостинице Демута, В. Л. Пушкин навещал своих многочисленных литературных друзей и часто брал с собой племянника. Тщеславный поэт, Василий Львович пользовался каждым удобным случаем, чтобы почитать свои стихи в обществе, и делал это не только с чрезвычайной серьезностью, но и с пафосом, вызывавшим насмешливые улыбки слушателей, и прежде всего мальчика Александра.

Значительное время посвящал В. Л. Пушкин и делам, приведшим его на сей раз в столицу, - устройству племянника в Лицей. Хлопотал он не один. Ему помогал друг семьи Пушкиных А. И. Тургенев.

Столица ошеломила мальчика. Она была так непохожа на его родную тихую Москву! "На тройке пренесенный из родины смиренной в великий град Петра", мальчик Пушкин видит бесконечные прямые проспекты и огромные площади, величественные дворцы в зелени садов, гранитные набережные Невы, узор "оград чугунных", и они по-своему пленяют его.

Приближаются дни приемных испытаний. "Санкт- Петербургские ведомости" уже известили читателей, что "в непродолжительном времени имеет быть прием воспитанников в Императорский Царско-Сельский Лицей". Затем сообщили дополнительно: "Испытания имеют место в доме самого министра народного просвещения графа А. К. Разумовского".

А. К. Разумовский жил на Фонтанке, у Семеновского моста, в двухэтажном доме, построенном "покоем" (в форме буквы П). Дом стоял в глубине участка, отделенный от набережной большим парадным двором. Второй его фасад был обращен в обширный сад, тянувшийся до самого Загородного проспекта. Характерная для XVIII века дворянская усадьба, какие строились начиная с петровского времени по берегам Фонтанки и Мойки, располагалась рядом с казармами лейб-гвардии Московского полка (ныне дом 90 по набережной Фонтанки) и доходила до Лештукова переулка (ныне переулок Джамбула). Дом Разумовского снесли в начале XX века и посередине земельного участка проложили Бородинскую улицу. По ее концам построили четыре доходных дома - 86 и 88 по набережной Фонтанки и 31 и 33 по Загородному проспекту.

Академический театр драмы имени А. С. Пушкина

12 августа 1811 года к 10 часам утра к усадьбе министра начали подходить и подъезжать будущие воспитанники Лицея. И. И. Пущин в своих воспоминаниях рассказывает: "Дед мой, адмирал Пущин, повез меня и двоюродного моего брата Петра... к тогдашнему министру народного просвещения... Старик, слишком 80-летний, хотел непременно сам представить своих внучат, записанных в число кандидатов Лицея, нового заведения, которое самым своим названием поражало публику в России. Дедушка наш Петр Иванович насилу вошел па лестницу, в зале тотчас сел, а мы с Петром стали по обе стороны возле него, глядя на нашу братию... Знакомых у нас никого не было...

Скоро наш адмирал отправился домой, а мы... остались в зале, которая почти вся наполнилась вновь наехавшими нашими будущими однокашниками с их провожатыми.

Вошел какой-то чиновник с бумагой в руках и начал выкликать по фамилиям. Я слышу: Ал. Пушкин! - выступает живой мальчик, курчавый, быстроглазый, тоже несколько сконфуженный. По сходству ли фамилий, или по чему другому, несознательно сближающему, только я его заметил с первого взгляда.

...В. Л. Пушкин, привезший Александра, подозвал меня и познакомил с племянником".

Начался экзамен. Экзаменовали сам А. К. Разумовский, директор департамента министерства народного просвещения И. И. Мартынов и директор Лицея В. Ф. Малиновский.

На другой же день после экзамена Пущин, живший на Мойке в доме своего деда адмирала П. И. Пущина (ныне № 14), направился к Пушкину. "С этой поры, - вспоминает он, - установилась и постепенно росла наша дружба..."

Проспект Римского-Корсакова, 35. Здесь собиралось общество 'Зеленая лампа'

Мальчики гуляли в Летнем саду, и за ними часто присматривала Анна Николаевна Ворожейкина, любившая пошутить и посмеяться. Иногда Василий Львович нанимал ялик, и все ехали гулять на Крестовский остров. Встречались дети и со своими товарищами. О том, какое впечатление производил Александр Пушкин, рассказывал впоследствии Пущин: "Все мы видели, что Пушкин нас опередил, многое прочел, о чем мы и не слыхали, все, что читал, помнил; но достоинство его состояло в том, что он отнюдь не думал выказываться и важничать, как это очень часто бывает в те годы (каждому из нас было 12 лет)..."

Время шло. 15 сентября Петербург праздновал торжественное освящение Казанского собора, построенного по проекту А. Н. Воронихина. Василий Львович, страстный любитель всевозможных торжеств, несомненно, вместе с племянником был в толпе и видел это зрелище.

"Среди дела и безделья, - пишет Пущин, - незаметным образом прошло время до октября".

В один из воскресных дней мальчиков снова собрали в доме Разумовского. Министр производил репетицию торжественной церемонии предстоящего акта открытия Лицея, на котором должен был присутствовать царь.

Утром 9 октября 1811 года Пушкин вместе с дядей выехал из Петербурга. Наемный экипаж медленно ехал по Царскосельской дороге. Красивые мраморные пирамиды - верстовые столбы, созданные по проекту архитектора Ринальди, отмечали версты. Их было двадцать четыре, первый столб стоял у главного почтамта (до нашего времени уцелело одиннадцать пирамид).

Мемориальная доска на бывшем доме Всеволожских

Вот путники миновали городские бойни у Обводного канала, Чесменский дворец, башенки которого виднелись над вершинами деревьев. У Средней Рогатки мимо них проплыл Путевой дворец - место отдыха августейших особ при переезде в Царское Село, затем разбросанные среди огородов и пустошей деревушки. Внимание невольно привлекли придорожные фонтаны, сооруженные по проекту Тома де Томона, где можно было напиться воды, а из бассейнов напоить лошадей. Наконец экипаж свернул налево, не доезжая до павильона "Грот", словно открывающего вход в земные недра, и дорога начала спускаться с пригорка - подошвы Пулковой горы - к Царскому Селу.

Царское Село встретило путников морем желтеющей осенней листвы. Справа от дороги, в парке, красовался Александровский дворец, слева сменяли одна другую утопавшие в садах дачи. Наконец и дорога слегка отклонилась влево. Показалось своеобразное здание дворцового флигеля, занятого Лицеем, - полукруглой частью оно выступало на небольшую площадь. Далее золотились узорные ворота парадного двора, видны были лазоревые стены Екатерининского дворца. Еще несколько сажен пути - и перед взорами приезжих вспыхнули веселые золотые купола дворцовой церкви. Экипаж проехал под аркой, соединявшей флигель Лицея с дворцом, свернул налево и остановился у парадного крыльца.

...Вместе с другими мальчиками Пушкин переступил порог Лицея. Впереди были годы ученья. С Петербургом он расстался на шесть лет.