Пушкинские места Северного Кавказа

Пятигорск. Памятник Пушкину

Мечта поэта - увидеть "русскую Италию" - осуществилась в 1820 году, и судьба, по словам Н. В. Гоголя, "забросила его туда, где гладкая неизмеримость России прерывается подоблачными горами и обвевается югом". Здесь перед Пушкиным открылся "исполинский, покрытый вечным снегом Кавказ". В письме к брату Пушкин писал: "Два месяца жил я на Кавказе... Жалею, мой друг, что ты со мною вместе не видел великолепную цепь этих гор; ледяные их вершины, которые издали, на ясной заре, кажутся странными облаками, разноцветными и недвижными; жалею, что не всходил со мною на острый верх пятихолмного Бешту, Машука, Железной горы, Каменной и Змеиной. Кавказский край, знойная граница Азии, любопытен во всех отношениях".

Семья Раевских, с которой путешествовал Пушкин, приехала в Горячие Воды (ныне Пятигорск) и остановилась здесь надолго. Горячие Воды, Горячеводск (так назывался город до 1830 года), располагались по реке Подкумок и на склонах горы Машук. Город вырос из Константиногорской крепости, основанной недалеко от целебных источников горы Горячей - отрога Машука. Первое время посетители вод останавливались у самых источников, в калмыцких кибитках. Планомерная застройка города началась с 1826 года. Таким образом, в первое свое пребывание на Кавказе Пушкин посетил те места, которые великолепно описаны М. Ю. Лермонтовым и теперь больше известны под именем "лермонтовских". Свое пребывание здесь Пушкин использовал для лечения, принимая ванны в примитивных ямах, наполненных целебной источниковой водой. "Ванны, - писал Пушкин, - находились в лачужках, наскоро построенных. Источники, большею частию в первобытном своем виде, били, дымились и стекали с гор по разным направлениям, оставляя по себе белые и красноватые следы. Мы черпали кипучую воду ковшиком из коры или дном разбитой бутылки".

Несмотря на все неудобства, ванны оказали целебное действие на Пушкина. "Воды мне были очень нужны и черезвычайно помогли, - особенно серные горячие, - писал он брату Л. С. Пушкину. - Впрочем, купался в теплых кисло-серных, в железных и в кислых холодных. Все эти целебные ключи находятся не в дальном расстоянье друг от друга, в последних отраслях Кавказских гор".

Между прочим, Пушкин не только купался в источниках, но, как он писал П. Вяземскому, "плавал в кавказских реках, - тут утонешь сам, а ни черта не сыщешь".

Поездка пошла явно на пользу Пушкину. Он окончательно поправился, шутил, был весел. О его настроении свидетельствует любопытный эпизод, о котором поведал в своих воспоминаниях штаб-лекарь Е. П. Рудыковский, сопровождавший семью генерала Раевского в поездке по Кавказу и Крыму: "В Горячеводск мы приехали все здоровы и веселы. По прибытии генерала в город тамошний комендант к нему явился и вскоре прислал книгу, в которую вписывались имена посетителей вод... За исполнение этого взялся Пушкин", который шутки ради вписал Рудыковского "лейб-медиком", а себя "недорослем". Из этого могли "выйти дурные последствия". "Насилу я убедил коменданта все это исправить, - продолжал Рудыковский, - доказывая, что я не лейб-медик и что Пушкин не недоросль, а титулярный советник^*, выпущенный с этим чином из Царскосельского Лицея. Генерал порядочно пожурил Пушкина за эту шутку. Пушкин немного на меня надулся, и вскоре мы расстались. Возвратясь в Киев, я прочитал "Руслана и Людмилу" и охотно простил Пушкину его шалость".

^* (Ошибка мемуариста. Пушкин в то время был губернским секретарем. - И. Б.)

Орджоникидзе. Пушкинский сквер

Разумеется, на водах Пушкин не только лечился. Вместе с братьями Раевскими поэт совершал прогулки по живописным окрестностям Горячеводска. Судя по письму к брату, он побывал в Кислых Водах (Кисловодске) и Железных Водах (Железноводске). Первый из них получил статут города с 1830 года. Во время пребывания Пушкина на Кавказе он представлял собой небольшую слободку, расположенную рядом с крепостью, которая была построена в 1803 году. Железные Воды (город - с 1917 года) возникли в начале прошлого столетия у подножия и на склонах горы Железной, возле источника минеральной воды, открытого в 1810 году известным врачом-филантропом Ф. П. Гаазом, широко практиковавшим в знакомой Пушкину дворянской среде Москвы и отдававшим все свои деньги на помощь обездоленным, колодникам и бедным, за что еще в дореволюционное время ему был поставлен скульптурный памятник.

Видел Пушкин и Ессентуки (город - с 1917 года) - в то время военное укрепление, созданное в 1798 году.

Кавказские впечатления отразились в творчестве Пушкина. По словам брата поэта, Л. С. Пушкина, "Кавказ... произвел на него сильное впечатление, которое и отозвалось поэмою "Кавказский пленник".

Действительно, величественная и дикая природа Кавказа, своеобразный уклад жизни казаков и горцев, опасность внезапного нападения черкесов - вся эта романтика жизни поддерживала романтизм и в поэтическом творчестве.

Уже в эпилоге к "Руслану и Людмиле" (1820) Пушкин описал свои первые впечатления:

 Забытый светом и молвою, 
 Далече от брегов Невы, 
 Теперь я вижу пред собою 
 Кавказа гордые главы. 
 Над их вершинами крутыми, 
 На скате каменных стремнин 
 Питаюсь чувствами немыми 
 И чудной прелестью картин 
 Природы дикой и угрюмой...

Ессентуки. Курортный парк

На Кавказе Пушкин в одном из духанов встретил солдата-инвалида, рассказавшего ему историю своего пребывания в плену у черкесов. Этот рассказ послужил творческим импульсом и дал богатый материал для создания поэмы "Кавказский пленник" (1820-1821).

Пушкин явился подлинным первооткрывателем этого края. "Грандиозный образ Кавказа с его воинственными жителями, - писал Белинский, - в первый раз был воспроизведен русскою поэзиею, - и только в поэме Пушкина ["Кавказский пленник"] в первый раз русское общество познакомилось с Кавказом, давно уже знакомым России по оружию".

"Кавказский пленник" произвел огромное впечатление новизной темы и жанра, образами, стилем, языком и особенно своим чарующим миром свободы, силы, красоты. "...С легкой руки Пушкина, - писал Белинский, - Кавказ сделался для русских заветною страною не только широкой, раздольной воли, но и неисчерпаемой поэзии, страною кипучей жизни и смелых мечтаний! Муза Пушкина как бы освятила давно уже на деле существовавшее родство России с этим краем".

Особо подчеркивал Белинский верность воссозданного в поэме пейзажа. "Кто был на Кавказе, - писал он, - тот не мог не удивляться верности картин Пушкина: взгляните, хотя с возвышенностей, при которых стоит Пятигорск, на отдаленную цепь гор, - и вы невольно повторите мысленно эти стихи".

Основным предметом этой поэмы, по словам Белинского, была "поэтическая жизнь диких и вольных горцев", а "описания дикой воли, разбойнического героизма и домашней жизни горцев дышат чертами ярко верными". Характерно, что и сам Пушкин считал, что "черкесы, их обычаи и нравы занимают большую и лучшую часть... повести".

По первоначальному замыслу, действие "Кавказского пленника" должно было происходить в Грузии, историю которой он уже хорошо знал. "Счастливый климат Грузии, - писал он в примечаниях к поэме, - не вознаграждает сию страну за все бедствия, вечно ею претерпеваемые". Однако автор был вынужден изменить свой замысел, так как не знал еще грузинской действительности. "С вершин заоблачных бесснежного Бешту, - писал он, - видел я только в отдаленье ледяные главы Казбека и Эльбруса. Сцена моей поэмы должна бы находиться на берегах шумного Терека, на границах Грузии, в глухих ущелиях Кавказа - я поставил моего героя в однообразных равнинах, где сам прожил два месяца - где возвышаются в дальном расстоянии друг от друга четыре горы, отрасль последняя Кавказа..."

С Северным Кавказом был связан замысел крупного прозаического произведения - "Романа на Кавказских Водах" (начат 30 сентября 1831 года), в котором Пушкин собирался рассказать о "теперешнем состоянии Кавказа и прежнем". Замысел этот возник после дошедших в Россию ложных слухов о пленении якобы горцами дочери М. И. Римской-Корсаковой Алины во время их поездки на Минеральные Воды. Пушкин был некоторое время увлечен этой девушкой, бывал в их доме на Страстной площади в Москве. Эта семья послужила прототипом для ряда персонажей "Горя от ума" Грибоедова.

Пушкин начал работать над романом уже после второй поездки на Северный Кавказ, которая состоялась в 1829 году, когда он, направляясь в Грузию, из Георгиевска заехал в Горячие Воды.

Здесь нашел он большие перемены, которые, однако, не слишком порадовали поэта, так как лишали запомнившиеся места их девственной прелести. "Из Георгиевска, писал поэт, - я заехал на Горячие воды. Здесь нашел я большую перемену... Нынче выстроены великолепные ванны и дома. Бульвар обсаженный липками, проведен по склонению Машука. Везде чистенькие дорожки, зеленые лавочки правильные цветники, мостики, павильоны. Ключи обделаны, выложены камнем; на стенах ванн прибиты предписания от полиции; везде порядок, чистота...

Признаюсь: Кавказские воды представляют ныне более удобностей; но мне было жаль их прежнего дикого состояния; мне было жаль крутых каменных тропинок, кустарников и неогороженных пропастей, над которыми, бывало, я карабкался. С грустью оставил я воды и отправился обратно в Георгиевск". Возвращаясь из Закавказья, Пушкин вновь посетил Горячие Воды вместе с М. И. Пущиным и Р. И. Дороховым, к которым присоединился во Владикавказе. "Ехали мы втроем в коляске, - вспоминал М. И. Пущин, - иногда Пушкин садился на казачью лошадь и ускакивал от отряда, отыскивая приключений или встречи с горцами, встретив которых намеревался, ускакивая от них, навести на наш конвой и орудие; но ни приключений, ни горцев во всю дорогу он не нашел", Пушкин прекрасно знал Горячие Воды. И об этом также свидетельствует Пущин. Через неделю Пушкин последовал за М. И. Пущиным в Кисловодск, где, по словам своего спутника, "мало чем занимался" и вел жизнь праздную, неоднократно бывая "в Солдатской слободке около Кисловодска", Особенно оказалось интересным для Пушкина знакомство с сарапульским городничим В. А. Дуровым - братом Надежды Дуровой - кавалерист-девицы, участницы Отечественной войны 1812 года.

По словам М. И. Пущина, "забота его [Пушкина] была постоянная заставлять Дурова что-нибудь рассказывать из своих приключений, которые заставляли Пушкина хохотать от души; с утра он отыскивал Дурова и поздно вечером расставался с ним".

Встречи с Дуровым Пушкин описал в "Table-talk"; в 1835-1836 годах он переписывался с ним по поводу издания "Записок" его сестры - Н. А. Дуровой.

В сентябре 1829 года Пушкин покинул Кисловодск, тепло простившись с полюбившимся ему краем.