"Тургенев, верный покровитель..."

В Центральном государственном историческом архиве СССР хранится свыше 10000 дел Государственной канцелярии, ведавшей личным составом высшего законосовещательного органа Российской империи Государственного совета. Одно из них под № 1133 называется: "О службе Действительного статского советника А. И. Тургенева"^*. Оно состоит из 111 листов и содержит множество документов, касающихся старшего современника и близкого друга Пушкина Александра Ивановича Тургенева.

^* (ЦГИА СССР, ф. 1162, 1812 г., оп. 7, д. 1133.)

Особое внимание привлекает послужной список Тургенева, в котором прекрасным писарским почерком записаны все важнейшие служебные перемены в его жизни, начиная с 1800 года и кончая 20-ми годами XIX века. Наибольшую ценность документ этот представляет, разумеется, для биографии самого Тургенева, но, как нам кажется, он может быть полезен и для выяснения его отношений с Пушкиным.

Известно, что Тургенев сыграл важную роль в определении Пушкина в Царскосельский лицей. Об этом Пушкин упоминает в своей программе записок 1830 года: "Меня везут в П (етер) Б (ург). Езуиты. Тургенев. Лицей". Из послужного списка Тургенева видно, что в сентябре 1810 года он был "высочайше определен" директором Департамента духовных дел иностранных вероисповеданий, а 28 ноября того же года получил чин коллежского советника. Занимая столь высокое положение, Александр Иванович имел возможность оказать большую помощь своему подопечному.

В течение всего лицейского периода Пушкин общался с Тургеневым, посвящая его в свои творческие планы. Записи в послужном списке дают основания сказать, что и Тургенев сообщал своему молодому другу не только о литературных, но и служебных делах. Доказательством тому служат строки из знаменитого послания Тургеневу, написанного Пушкиным 8 ноября 1817 года:

 Тургенев, верный покровитель
 Попов, евреев и скопцов, 
 Но слишком счастливый гонитель 
 И езуитов, и глупцов.

Здесь прямое указание на служебную деятельность Тургенева, решавшего по характеру своей службы многочисленные вопросы об "иноверцах", которыми ведал возглавляемый им департамент.

Отдельные записи в послужном списке Тургенева могут быть полезными при определении времени написания пушкинских строк, а также их комментировании. Исследователи до сих пор не могут установить, когда Пушкин написал свое послание Тургеневу, которое начинается так:

 В себе все блага заключая, 
 Ты, наконец, к ключам от рая
 Привяжешь камергерский ключ...

В формулярном списке Тургенева имеется запись, что 22 февраля 1819 года он произведен в придворный чин камергера. Как известно, знаком придворного чина был ключ. Следовательно, Пушкин поздравляет друга с камергерством, которое он получил 22 февраля, а значит, послание не могло быть написано раньше этой даты.

Немаловажную помощь может оказать послужной список при исследовании переписки Пушкина с Тургеневым. В Полном собрании сочинений Пушкина опубликовано всего 9 писем и записок поэта к Тургеневу и три от него к Александру Сергеевичу. Есть все основания утверждать, что часть их переписки пока не разыскана.

21 августа 1821 года Тургенев сообщал о том, что он получил письмо Пушкина. "Письмо невелико, но ноготок остер",- комментировал он^*. До нас оно не дошло.

^* (Цявловский М. А. Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина,- С. 312.)

8 октября 1823 года Ф. Ф. Вигель писал Пушкину: "Посылаю вам, любезнейший Александр Сергеевич, письмо Тургенева, более вам, чем мне, принадлежащее". Следовательно, было письмо Тургенева, написанное до 8 декабря, которое тоже до нас не дошло.

15 марта 1825 года А. И. Тургенев писал Вяземскому из Петербурга в Москву: "Василию Львовичу отдал расписку... Я получил письмо со вложением от племянника". И это письмо не сохранилось.

О пропаже еще одного письма Тургенева Пушкину свидетельствует письмо поэта от 1 декабря 1823 года, в котором он благодарит за помощь, оказанную ему при переводе из Кишинева в Одессу.

Эти и другие сведения не оставляют сомнений в том, что часть переписки пропала, но сколько писем и за какое время - пока сказать не можем.

Есть ли вероятность выяснить еще что-либо об этой переписке? Нам кажется, есть. Обратим внимание на хронологию опубликованных писем.

Пушкин - Тургеневу

1) 9 июля 1819 года

2) 7 мая 1821 года года

3) 1 декабря 1823 года

4) 14 июля 1824 года

5) 9 сентября 1834 года

6) 10 сентября 1834 года

7) 11 декабря 1834 года

8) 16 января 1837 года

9) 26 января 1837 года

Тургенев - Пушкину

1) 14 - 15 июля 1831

2) 29 октября 1831 года

3) 15 декабря 1836 года

Даже беглый взгляд на эти данные заставляет усомниться в их полноте. Трудно себе представить, что на 9 писем и записок Пушкина было получено всего три ответа Тургенева. Вызывает сомнение тот факт, что Пушкин начал писать Тургеневу только в 1819 году, а Тургенев Пушкину - вообще лишь с 1831 года.

Обращает на себя внимание и отсутствие писем Пушкина Тургеневу в течение 10 лет, между 1824-1834 годами. Эти и другие сведения, а также анализ отношений между Пушкиным и Тургеневым в разные годы, и в частности в 1824-1834-е, дают основание думать, что поиск их переписки следует продолжать. Это утверждение, как нам кажется, подкрепляется и тем, что пять из девяти пушкинских писем были обнаружены и опубликованы только в 1911 году.

Несмотря на то что перед нами предстала лишь часть переписки Пушкина с Тургеневым, именно эти письма, а также письма третьим лицам, в которых есть многочисленные упоминания Пушкина о Тургеневе, являются важнейшим источником для выяснения отношений между этими людьми.

Широко известна характеристика Тургенева, данная отцом Пушкина после гибели сына: "Да узнает Россия, что она Тургеневу обязана любимым ей поэтом". Можно ли согласиться с такой оценкой роли Тургенева в жизни и творчестве Пушкина? Попробуем ответить на этот вопрос, читая и анализируя их эпистолярное наследие.

Известен литературный портрет Тургенева, нарисованный Пушкиным в двух стихотворениях, ему посвященных,- "Тургенев, верный покровитель..." (1817) и "В себе все блага заключая..." (1819).

В письмах Пушкина разных лет находим ценнейшие дополнения к портрету Тургенева. Если в стихах он представлен как "верный покровитель попов, евреев и скопцов", то в письмах фигурирует как "милый наш муфти", "его преосвященство", "отче". Встречаются там и чисто внешние описания друга: 11 июня 1831 года Пушкин пишет Вяземскому: "Видел я Тургенева и нашел в нем мало перемены: кой-где седина, впрочем, та же живость, по крайней мере при первом свидании".

Зная любовь и стремление Тургенева оказывать помощь людям, Пушкин нередко обращался к нему с просьбами. Уже в первом из дошедших до нас писем его к Тургеневу от 9 июля 1819 года читаем: "...когда вы увидите белоглазого Кавелина, поговорите ему, хоть ради вашего Христа, за Соболевского, воспитанника Университетского пансиона. Кавелин притесняет его за какие-то теологические мнения и достойного во всех отношениях молодого человека вытесняет из пансиона, оставляя его в нижних классах, несмотря на успехи и великие способности". Позднее Пушкин неоднократно обращался к Тургеневу с просьбой помочь ему лично.

Занимая с 1810 года важный пост директора Департамента духовных дел иностранных исповеданий министерства внутренних дел, Тургенев, вероятно, раньше других узнал о доносе Каразина на Пушкина министру внутренних дел В. П. Кочубею и грозящей поэту опасности. Приехав 16 апреля 1820 года из Москвы в Петербург, он писал 21 апреля Вяземскому в Варшаву о том, что Пушкин "из беды, в которую попал, спасен моим добрым гением и добрыми приятелями". Пушкин и его близкие знали о роли Тургенева во всей этой истории и были ему глубоко благодарны.

Прошел год, и Пушкин вынужден был снова обратиться за помощью к Тургеневу, 7 мая 1821 года он пишет ему: "Мочи нет, почтенный Александр Иванович, как мне хочется недели две побывать в этом пакостном Петербурге: без Карамзиных, без вас двух, да еще без некоторых избранных, соскучишься и не в Кишиневе, а вдали камина княгини Голицыной замерзнешь и под небом Италии. В руце твои предаюся, отче! Вы, который сближены с жителями Каменного острова, не можете ли вы меня вытребовать на несколько дней (однако ж не более) с моего острова Памфоса? Я привезу вам за то сочинение во вкусе Апокалипсиса"^*. Письмо кончается так: "Верьте, что, где б я ни был, душа моя, какова ни есть, принадлежит вам и тем, которых умел я любить".

^* (Исследователи полагают, что под "сочинением во вкусе Апокалипсиса" имеется в виду "Гавриилиада".)

О том, что Тургенев получил это письмо, свидетельствует уже тот факт, что оно хранилось в архиве братьев Тургеневых и было впервые опубликовано только в 1911 году. Сделал ли Александр Иванович попытку выполнить просьбу друга, и, если да, почему из этого ничего не вышло, неизвестно. Впрочем, можно высказать предположение, что Тургенев не успел принять меры для выполнения этой просьбы, так как узнал об отказе от нее Пушкина. В пользу такого мнения говорят следующие строки из письма Пушкина брату Александра Ивановича - Сергею Ивановичу от 21 августа 1821 года: "...его преосвященству (т. е. А. И. Тургеневу.- Г. Д.) писал я письмо, на которое ответа еще не имею. Дело шло об моем изгнании - но если есть надежда на войну, ради Христа, оставьте меня в Бессарабии". Можно добавить для ясности, что речь шла о восстании в Греции против Турции и о возможной войне России в связи с этим. Известно, что Пушкин был на стороне греков и подумывал об участии в военных действиях.

Летом 1823 года Пушкин переезжает в Одессу под начало М. С. Воронцова. Два человека сыграли в этом переезде особенно большую роль: Вяземский и Тургенев. Первому, по-видимому, принадлежала сама идея, но осуществление ее, несомненно, было делом Тургенева. 1 июня 1823 года он сообщал Вяземскому: "Я говорил с Нессельроде и с графом Воронцовым о Пушкине. Он берет его к себе от Инзова и будет употреблять, чтобы спасти его нравственность, а таланту даст досуг и силу развиться"^*. Похоже, однако, что уже тогда он не был уверен в том, что переезд под начало Воронцова принесет пользу поэту. 15 июня того же года он писал Вяземскому: "О Пушкине вот как было. Зная политику и опасения сильных сего мира, следовательно и Воронцова, я не хотел говорить ему, а сказал Нессельроде в виде сомнения, у кого он должен быть: у Воронцова или Инзова. Граф Нессельроде утвердил первого, а я присоветовал ему сказать о сем Воронцову. Сказано - сделано. Я после и сам два раза говорил Воронцову, истолковал ему Пушкина и что нужно для его спасения. Кажется, это пойдет на лад. Меценат, климат, море, исторические воспоминания - все есть; за талантом дело не станет, лишь бы не захлебнулся. Впрочем, я одного боюсь: тебя послали в Варшаву, откуда тебя выслали; Батюшкова - в Италию - с ума сошел; что то будет с Пушкиным^**?" Увы, пророчество Тургенева полностью оправдалось. Как известно, Пушкин был сослан в Михайловское.

^* (Цявловский М. А. Летопись жизни и творчества А. С Пушкина.- С. 385.)

^** (Цявловский М. А. Летопись жизни и творчества А. С Пушкина.- С. 387.)

Написал ли Тургенев о своих хлопотах Пушкину, мы сказать не можем. Известно лишь, что 3 июля поэт прибыл из Кишинева в Одессу. Как уже было сказано, в октябре 1823 года Вигель переслал Пушкину письмо Тургенева, которое до нас не дошло. Косвенным подтверждением существования такого письма может служить следующий отрывок из письма Пушкина своему знакомому А. А. Шишкову: "Недавно узнал я, что ты знакомец и родственник почтенному нашему Александру Ивановичу (Тургеневу.- Г. Д.). Он доставляет мне случай снестись с тобой, а сам завален бумагами и делами - любить тебя есть ему время, а писать к тебе - навряд".

1 декабря 1823 года Пушкин написал большое письмо Тургеневу. Сохранился его беловой оригинал и черновой набросок, в котором отсутствуют стихи и некоторые строки (находился в архиве братьев Тургеневых, а затем у И. Ф. Золотарева, П. Я. Дашкова, в Лицейском музее, а сейчас - в Пушкинском Доме). Не приводя письмо полностью, обратим внимание на следующий отрывок: "Я обнимаю вас из прозаической Одессы, не благодаря ни за что, но ценя в полной мере и ваше воспоминание и дружеское попечение, которому обязан я переменою своей судьбы... Благодарю вас за то, что вы успокоили меня насчет Николая Михайловича и Катерины Андреевны Карамзиных..."

Отрывок не оставляет сомнений в том, что письмо было ответом на не дошедшее до нас письмо Тургенева, в котором, в частности, речь шла о Карамзиных. Письмо Пушкина свидетельствует о горячей благодарности поэта за участие и помощь Тургенева в переводе его в Одессу. Возникает лишь вопрос: идет ли речь об этом не дошедшем до нас письме Тургенева Пушкину, переданном через Ф. Ф. Вигеля в октябре 1823 года, о котором говорилось выше, или после него Тургенев послал поэту еще одно письмо, также пока не обнаруженное? Вероятнее всего, надо иметь в виду это второе письмо. Об этом говорит дата в пушкинском ответе: трудно поверить, что, получив письмо Тургенева в октябре, Пушкин написал ему только 1 декабря.

В течение первой половины 1824 года Пушкин держит Тургенева в курсе своих творческих дел. Из его письма брату, относящегося к январю - февралю 1824 года, видно, что у Тургенева находились его "Бахчисарайский фонтан", "Песнь о вещем Олеге" и другие произведения. Возможно, контакты осуществлялись через Льва Сергеевича и родителей поэта. 11 марта, например, Тургенев сообщает Вяземскому: "Завтра обедаем у отца поэта Пушкина".

Насколько Тургенев был осведомлен о других делах Пушкина, можно видеть из следующего примера. Между 1 и 15 апреля у Пушкина должна была состояться дуэль с неизвестным нам лицом. Тургенев не только знал об этом, но и сообщил 2 мая Вяземскому, что противник поэта отказался стрелять и Пушкин "отпускает его с миром"^*.

^* (Цявловский М. А. Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина.- С. 454-455.)

Из послужного списка Тургенева мы узнаем, что 17 мая 1824 года он был "но высочайшему указу" уволен от должности директора Департамента духовных дел иностранных исповеданий.

Между тем назревавший конфликт Пушкина с Воронцовым закончился тем, что 2 июня 1824 года поэт написал прошение об отставке. Трудно сказать, от кого и когда Тургеневу стало известно об этом. Мы знаем лишь, что 1 июля 1824 года он написал Вяземскому о своих бесплодных попытках через Нессельроде добиться, чтобы поэта оставили при Воронцове; о переговорах с их общим знакомым Севериным по поводу того, как помочь Пушкину в создавшейся ситуации, и о решении обратиться за помощью и покровительством к генерал-губернатору прибалтийских и Псковской губерний Ф. О. Паулуччи. Можно, следовательно, утверждать, что Тургенев сыграл свою роль в том, чтобы хоть как-то облегчить участь друга.

14 июля Пушкин отправил Тургеневу письмо, но не по почте, а через княгиню С. Г. Волконскую. Оно напечатано в Полном собрании сочинений под № 92. Приведем из него лишь некоторые отрывки.

Сообщая о полученной им отставке, поэт пишет, что намерен заняться поэзией и собирается послать Тургеневу несколько строф из "Онегина". Из письма видно, что Пушкин уже знал об отставке с поста министра "губителя просвещения" князя А. Н. Голицына и назначении на его место А. С. Шишкова, а также об отставке - стараниями врагов - и самого Тургенева с поста директора Департамента духовных дел иностранных исповеданий. По этому поводу он пишет: "Последняя перемена министерства обрадовала бы меня вполне, если бы вы остались на прежнем своем месте. Это истинная потеря для нас, писателей; удаление Голицына едва ли может оную вознаградить". Пушкин не просит Тургенева о помощи, понимая, видимо, создавшееся у него трудное положение, но слова "с нетерпением ожидаю решения вашей участи и с надеждой поглядываю на ваш север" говорят о том, что он все же надеется на помощь друга.

В связи с отставкой Тургенева хочется высказать предположение, что в этом деле определенную роль могло сыграть и то, что Александр Иванович неоднократно и деятельно помогал опальному поэту, о чем в правительственных кругах, конечно, знали. Это предположение, разумеется, нужно еще доказать.

Чтобы закончить разговор об отставке Пушкина, отметим еще одну деталь. 5 августа 1824 года Тургенев писал Вяземскому: "Ты уже знаешь, что Пушкин отставлен; ему велено жить в псковской деревне отца его под надзором Паулуччи. Это не по одному представлению графа Воронцова, а по другому делу, о котором скажу после на словах"^*.

^* (Цявловский М. А. Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина.- С. 502.)

О каком деле идет речь? Нам этого не удалось установить.

После отставки того и другого отношения между друзьями не изменились: Пушкин продолжает обращаться за помощью к Тургеневу по литературным и личным делам, например, в связи с незаконным изданием "Кавказского пленника" писателем и переводчиком Е. И. Ольдекопом осенью 1824 года, ссорой с отцом и другими событиями, а Тургенев, сохранивший свое влияние в обществе, делает все, что от него зависит. Можно, однако, предположить, что после высылки Пушкина в Михайловское Тургенев действовал более осторожно. В декабре 1824 года он, например, отговаривал И. И. Пущина ездить к Пушкину из-за того, что тот находится "под двойным надзором - и политическим и духовным". Похоже, что сам Тургенев в это время также не писал Пушкину. Такой вывод можно сделать из того, что не позднее 20 декабря Пушкин просил Льва Сергеевича написать ему о Тургеневе.

Есть основания утверждать, что между 1 и 15 марта 1825 года Пушкин написал Тургеневу письмо, которое, однако, до нас не дошло. Ответил ли на него Александр Иванович, сказать трудно, скорее всего, нет. Такой вывод напрашивается из следующего места его письма к Вяземскому от 2 мая 1825 года: "Перестань переписываться с Пушкиным: и себе и ему повредить можешь. Он не унимается: и сродникам и приятелям - всем достается от него".

В связи с неблагоприятной обстановкой, сложившейся для Тургенева в России, он надумал уехать за границу. Об этом огорчительном для всех его друзей решении сообщил Пушкину поэт И. И. Козлов в письме от 31 мая 1825 года, где оценивает это событие как "невознаградимую потерю". Можно думать, что Пушкин разделял такое мнение.

Обратим внимание на следующую деталь. В послужном списке Тургенева (25 июня 1825 года) записано: "Уволен бессрочно за границу к минеральным водам с сохранением при нем получаемых окладов". Из письма же поэта Козлова следует, что друзья Тургенева знали о его отъезде еще раньше.

Со второй половины 1825 года имя Тургенева весьма редко встречается в переписке Пушкина. Складывается впечатление, что они знали друг о друге лишь из информации, которую получали от третьих лиц. Так, например, 13 декабря Вяземский сообщает Тургеневу за границу об окончании "Бориса Годунова" и приводит при этом выдержку из письма к нему Пушкина от 7 - 9 ноября. 31 июля 1826 года Вяземский пишет Пушкину из Ревеля: "Александр Тургенев ускакал в Дрезден к брату своему Сергею, который сильно и опасно занемог от беспокойства по брате Николае. (Н. И. Тургенев по делу декабристов был приговорен заочно к смертной казни и стал политическим эмигрантом.- Г. Д.) Несчастные!"

Изредка имя Тургенева мелькает в письмах Дельвига. В течение 1827-1830 годов главным информатором Пушкина и Тургенева друг о друге был, как нам представляется, Вяземский.

После долгой разлуки друзья встретились в 1831 году, когда Тургенев вернулся в Россию. С этого времени связь между ними снова становится весьма регулярной.

17 июня 1831 года Вяземский просит Пушкина, с которым совместно редактировал "Литературную газету": "Высылайте скорее и Тургенева.

Боюсь, что он выдохнется в Петербурге и уже не ошибет меня своим европейским запахом". Не позднее 20 июня Пушкин спрашивает Е. М. Хитрово: "Правда ли, что Тургенев покидает нас и притом так внезапно?" 3 июля Пушкин пишет Вяземскому: "По газетам видел я, что Тургенев к тебе отправился в Москву; не приедешь ли с ним назад? это было бы славно. Мы бы что-нибудь и затеяли вроде альманаха, и Тургенева порастрепали бы".

Письмо это было получено Вяземским в Остафьеве, где в это время находился и Тургенев. Этим объясняется появление их писем Пушкину от 14-15 июля из Остафьева.

В письме Тургенева, посвященном почти целиком анализу рукописи П. Я. Чаадаева, обращает на себя внимание следующая деталь. Чаадаев передал Пушкину рукопись "Философических писем" во время их встречи в Москве. 17 июня в письме Пушкину из Москвы в Царское Село он спрашивал о ее судьбе. 6 июля Пушкин в своем ответе дал глубокий анализ рукописи. Письмо Тургенева Пушкину от середины июля не оставляет сомнений в том, что Чаадаев познакомил Тургенева с ответом поэта. Письмо его Пушкину начинается так: "В письме к Чаадаеву о его рукописи много справедливого". Далее Тургенев дает оценку рукописи и полемизирует с Пушкиным по поводу отдельных положений. О том, что Пушкин получил это письмо, видно из следующей фразы в его письме Вяземскому от 3 августа того же года: "Благодарю Александра Ивановича за его религиозно-философическую приписку".

В течение августа Вяземский неоднократно информирует Пушкина о Тургеневе.

29 октября Тургенев написал Пушкину письмо, в котором называет его "милый Сверчок- поэт" и сообщает о том, что послал ему стихи для издания в пользу семейства недавно умершего Дельвига. Адрес, написанный рукой Александра Ивановича, гласит: "Милостивому государю Александру Сергеевичу Пушкину. В С. Петербурге, а где, не знаю: вероятно, на Парнасе". Это дает основание думать, что оно было послано не по почте, а с оказией.

3 декабря Пушкин выехал в Москву, а уже 8-го сообщает жене, что видел Тургенева.

В первой половине 1832 года Пушкин и Тургенев иногда общались, а в июне этого года Александр Иванович вновь уехал за границу, где жил до мая 1834 года. Пушкин провожал друга. По данным Б. Л. Модзалевского, 6 июля 1832 года Тургенев послал из Любека Пушкину книгу с надписью: "Журналисту Пушкину"^*.

^* (Лернер Н. О. Труды и дни Пушкина.- Спб., 1910. - С. 266.)

Сведений о переписке между ними до 1834 года нет. Есть лишь все основания утверждать, что они постоянно получали информацию друг о друге через третьих лиц. Так, например, от Вяземского Тургенев узнал об избрании Пушкина в члены Российской Академии.

По возвращении Тургенева в Россию в 1834 году он несколько раз встречался с Пушкиным: 8-9 сентября этого года в Москве, а затем в октябре - декабре в Петербурге.

В 1911 году в "Русском библиофиле" (с. 19 - 20) была впервые опубликована записка Пушкина Тургеневу от 9 сентября 1834 года, хранившаяся многие годы в архиве братьев Тургеневых. Вот ее текст: "Жена выбрала булавки и сердечно Вас благодарит. Само по себе разумеется, что Пугачев явится к Вам первому, как скоро выйдет из печати. Симбирск осажден был не им, а одним из его сообщников, по прозвищу Фирска. Книгу оставлю у жены, которая Вам ее и возвратит. Весь Ваш - до свидания. А. П.". К записке сделана приписка: "Симбирск в 1671 году устоял противу Стеньки Разина, Пугачева того времени".

Известно, что в беседах Пушкина с Тургеневым большое место занимал Пугачев. Из письма очевидно, что и во время их встречи в Москве эта тема продолжала обсуждаться. Письмо интересно и тем, что дает некоторое представление об отношении Тургенева к Наталье Николаевне.

В том же номере "Русского библиофила" также впервые опубликована и другая записка Пушкина Тургеневу от 10 сентября 1834 года: "Это все у меня уже есть - и будет напечатано в приложении. Благодарен Полевому за его доброе расположение к историографу Пугачева, камер-юнкеру и проч.- Сей час еду, лошади уже заложены". Записка эта написана на клочке писчей бумаги, которая сложена конвертом и запечатана каплей сургуча. Интересна она тем, что проясняет роль Тургенева и Полевого в работе Пушкина над Пугачевым, а также дает основание думать, что явилась ответом на не дошедшее до нас письмо или записку Тургенева.

Наконец, в том же номере "Русского библиофила" впервые было опубликовано письмо Пушкина Тургеневу, написанное 11 декабря 1834 года: "Писца у меня французского нет, российских сколько угодно. Завтра же пригоню. Мне покамест из Парижа ничего не надобно; разве "Папу" Мейстера" (речь идет о сочинении Жозефа де Местра "О папе",- Г. Д.). И судя по этому можно предположить, что оно является ответом на не обнаруженное пока письмо Тургенева.

В феврале 1835 года Тургенев вновь уехал за границу, где находился до июля 1836 года. О переписке его с Пушкиным в это время сведений нет, но Тургенев, несомненно, очень интересовался им и многое о нем знал.

С самого начала издания журнала "Современник" в 1836 году Пушкин привлек к нему Тургенева, отстаивая его статьи перед властями. Когда в марте 1836 года цензура не пропустила статью Тургенева, Пушкин писал Вяземскому: "Но бедный Тургенев!., все политические комеражи^* его остановлены. Даже имя Фиески и всех министров вымараны; остаются одни православные буквы наших русских католичек да дипломаток. Однако я хочу обратиться к Бенкендорфу - не заступится ли он?" Свое намерение Пушкин действительно осуществил и добился пересмотра решения цензуры.

^* (Букв,-пересуды, сплетни (фр.).)

Значительный интерес представляет следующий факт, который стал известен благодаря находке В. В. Ерофеева и публикации им в 1952 году в "Литературном наследстве" (т. 52, с. 284 - 289) неизданного письма Вяземского к Пушкину от 10-17 марта 1836 года о статье П. Б. Козловского для "Современника". В конце его есть такая фраза: "Что письмо Тургенева?"

Комментируя это место, Ерофеев пишет: "7 марта 1836 года Вяземский сообщил Тургеневу в Париж, что "письмо" его получено справно, прочтено с благодарностью и с жадным вниманием, отдано переписать для "Современника" и скоро будет напечатано". В последующее время статьи Тургенева печатались в журнале неоднократно.

После возвращения Тургенева в Россию в 1836 году он часто общался с Пушкиным. Из их переписки сохранилось всего одно письмо Тургенева и два - Пушкина.

В письме от 15 декабря 1836 года Тургенев просит Пушкина посоветовать, какое издание "Слова о полку Игореве" лучше послать в Париж лингвисту Эйхгофу. И заканчивает его так: "Завтра ввечеру едет курьер, и я бы желал воспользоваться. Что выписать для тебя?" Как видим, Тургенев обращается к Пушкину на "ты", хотя подписывается по-французски: "Весь ваш Тургенев".

В письме Пушкина от 16 января 1837 года он посылает Тургеневу его письма для журнала с просьбой выправить их для цензуры. Предлагает для них заглавие: "Труды, изыскания такого- то или А. И. Т. в Римских и Парижских архивах. Статья глубоко занимательная".

Последняя записка Пушкина Тургеневу написана накануне дуэли, 26 января 1837 года: "Не могу отлучиться. Жду Вас до 5 часов". По мнению исследователей, она была связана с тем, что Пушкин ждал секунданта Дантеса - д'Аршиака.

Эпистолярное наследие друзей является важным источником для истории их идейных расхождений.

8 ноября 1817 года Пушкин написал стихотворение "Тургенев, верный покровитель..." 12 ноября Тургенев переслал его Жуковскому и сообщил, что ежедневно бранит Пушкина за его "леность и нерадение о собственном образовании, к чему присоединились и вкус к площадному волокитству и вольнодумство, также площадное, 18 столетия". За этими полушутливыми словами крылось реальное расхождение между Пушкиным и Тургеневым в оценке современного общества, в частности, различный подход к таким жгучим проблемам того времени, как крепостное право и самодержавие.

Пушкин был решительным противником того и другого, тогда как Тургенев не признавал крутые меры борьбы с этим злом. Так, например, осуждение Пушкиным крепостного права и произвола помещиков над крепостными, выраженное им в стихотворении "Деревня", встретило возражение Тургенева, писавшего 26 августа 1819 года Вяземскому: "Прислал ли я тебе "Деревню" Пушкина? Есть сильные и прелестные стихи, но и преувеличение насчет псковского хамства" (так завуалированно называет он крепостное право.- Г.Д.)

Еще более резко разошлись взгляды Пушкина и Тургенева по вопросам самодержавия и крепостного права при оценке знаменитого труда Н. М. Карамзина "История государства Российского".

Признавая значение этого замечательного труда, Пушкин тем не менее подверг резкой критике его автора за монархические и крепостнические взгляды. Ярким выражением отношения поэта к этому труду явилась эпиграмма "В его "Истории" изящность, простота..." И хотя позднее сам Пушкин отказывался от резкого и непочтительного тона эпиграммы, в существе своем он оставался на тех же позициях. Известно, что Тургенев был возмущен эпиграммой и не мог простить ее Пушкину вплоть до 1825 года. 4 мая этого года он писал Вяземскому: "Пушкин написал вторую часть "Онегина", которую сегодня буду слушать. Гнев мой на него смягчился, ибо я узнал, что стихи, за кои я на него сердился (то есть эпиграммы на Карамзина.- Г. Д.), написаны за пять или за шесть лет перед сим, если не прежде".

Расхождение во взглядах друзей на самодержавный строй сказывается и в их различных оценках Александра I и Николая I. Приведем лишь одну деталь. 28 апреля 1820 года Тургенев, сообщая Вяземскому, что Пушкин едет к Инзову в Крым, добавляет при этом, что, по его мнению, с поэтом поступили по-царски "в хорошем смысле этого слова". Надо думать, что Пушкин был иного мнения об учиненной над ним расправе.

Корни радикальных воззрений поэта Тургенев видел в том, что в лицейские годы он находился рядом с дворцом и стоявшими в Царском Селе гусарами.

Тургенев осуждал Пушкина за его выпады против религии и атеистические стихи. Создается впечатление, что в развитии этих взглядов у Пушкина Тургенев обвинял частично их общего знакомого Н. И. Кривцова - брата декабриста С. И. Кривцова. 28 августа 1818 года, например, Тургенев писал Вяземскому: "Кривцов не перестает развращать Пушкина и из Лондона прислал ему безбожные стихи". Более подробно расхождения между ними по вопросам религии проясняются из их переписки и спора о Чаадаеве и его "Философических письмах".

Мы высказали лишь некоторые мысли, связанные с изучением эпистолярного наследия Пушкина и Тургенева. Но даже они, как нам кажется, дают основание сказать, что, если в приведенной выше оценке Сергеем Львовичем Пушкиным роли Тургенева в жизни и деятельности его сына и было некоторое преувеличение, то очень незначительное.